Теория всего. Гордость академии - выпускники. Андрей Демин: Наши связи неразрывны и не временны, они навсегда Демин андрей геннадьевич командующий

ЛЮБЫЕ ГОРЫ НАШ СОЛДАТ ОДОЛЕЕТ

Учитывая важность карпатского стратегического направления и особенности боевых действий в горных условиях, 30 июля 1944 года Ставка Верховного Главнокомандования приняла решение выделить из состава 1-го Украинского фронта часть войск и создать из них 4-й Украинский фронт. Командующим фронтом был назначен генерал-полковник И. Е. Петров, членом Военного совета - генерал-полковник Л. 3. Мехлис, начальником штаба - генерал-лейтенант Ф. К. Корженевич, начальником политуправления - генерал-лейтенант М. М. Пронин.

В состав фронта вошли 1-я гвардейская, 18-я, 38-я армии, 8-я воздушная армия и другие соединения и части. Нага 17-й гвардейский стрелковый корпус входил в 18-ю армию. Перед фронтом стояла задача: продолжать наступление в направлении Гуменне - Ужгород - Мукачево с целью захвата перевалов через Карпатский хребет с последующим выходом на Венгерскую низменность. Предстояло с боями преодолеть горные цени глубиной более 100 километров, одолеть труднопроходимые перевалы, провести боевую технику по горным дорогам, заваленным и подорванным противником.

Трудности усугублялись еще и тем, что местность в полосе наступления изобиловала многочисленными горными ручьями и реками с обрывистыми берегами и непостоянным режимом воды. Во время дождей, которые в горах идут довольно часто, вода в реках поднимается на 3-5 метров и делает их непроходимыми.

Питание и боеприпасы предстояло перевозить исключительно с помощью автомобильного транспорта, так как железная дорога противником была полностью выведена из строя.

Противник соорудил в горах мощную систему инженерных сооружений (множество догов, дзотов, противотанковые надолбы, рвы, завалы), так называемую «линию Арпада».

Обстановка для нашего корпуса сложилась трудная. Из 230 километров, занимаемых 4-м Украинским фронтом, нам отводился участок протяженностью 110 километров. Дивизии же наши, не выходившие из боев, вновь нуждались в пополнении. Занимая большой фронт обороны, подразделения частенько не имели между собой не только локтевой, но даже огневой связи (имеется в виду огонь стрелкового оружия).

Любой военный специалист, не задумываясь, заявил бы, что в такой сложной обстановке корпус наступать не может. Но обстановка требовала наступать, преодолеть Карпаты. Впереди - непрерывная цепь хребтов и перевалов высотой от 1000 до 2000 метров, уходящая в глубину до 100 километров. А нашей левофланговой 138-й дивизии нужно было с боями пройти вдоль хребтов по бездорожью двести с лишним километров!

В полосе боевых действий корпуса, по существу, была всего одна дорога (Делятин - Ворохта - Керешмезе - Рохов - Сигет - Мукачево) да несколько горных троп. Все мосты, теснины и туннели противник либо заминировал, либо взорвал. Девственные леса, горные речки и ручьи, болота и топи ждали воинов. Ко всему этому погода не баловала: дожди, туманы.

Противник находился в более выгодном положении: он на высотах, а мы у подножия Карпат. К началу Карпатской операции перед войсками 4-го Украинского фронта действовали 1-я танковая армия и 1-я армия Хорти (семь полнокровных пехотных дивизий). Гитлеровцы превратили все господствующие хребты и высоты в неприступные рубежи. С этой целью они использовали оборонительные сооружения на нашей старой границе. Да что там сооружения! Враг мог без особых фортификационных работ приспособить для обороны каждую высоту, каждую теснину.

Кроме того, в полосе боевых действий корпуса шныряли банды так называемых бандеровцев и оуновцев.

Вот что ожидало нас в Карпатах. И несмотря на это, бойцы рвались вперед, туда, где ждала нас, как освободителей, братская Чехословакия.

Фропт требовал от корпуса активных боевых действий.

А из дивизий порой поступали неутешительные сведения. Однажды утром комкору доложили, что у западной окраины деревни Печенежин противник потеснил 151-й полк 8-й стрелковой дивизии, которой командовал полковник Угрюмов.

Я позвонил начподиву полковнику Паршину.

Семен Иосифович, что там у вас стряслось? Почему отошли?

Жмут фрицы, как скаженные,- виновато ответил Паршин.- Всего на восемьсот метров отошли. Сейчас готовим контратаку, завтра восстановим положение,- заверил начподив. Однако в голосе его не чувствовалось уверенности.

Пи завтра, ни послезавтра дивизия утраченных позиций не вернула. Лишь один раз ночью 229-й полк ворвался на окраину деревни, а утром немцы его выбили оттуда яростной контратакой. Гастилович ходил темнее тучи. Он лично выезжал к Угрюмову, требовал восстановить положение. Я со своими политотдельцами тоже думал, чем помочь дивизии. Потери она несет большие, а результатов никаких.

Надо бы нам всем пойти в восьмую, разобраться на месте, что к чему,- предложил мой заместитель подполковник Бойченко.

Поезжайте, - одобрил Гастилович, когда я высказал ему наши соображения.- Передайте от меня привет Угрюмову. Пусть командует дивизией так же, как батальоном в финскую...- Видимо, раздосадованный комкор хотел напомнить Угрюмову финскую кампанию, во время которой тот, командуя батальоном, получил звание Героя Советского Союза.

Приехав в дивизию, мы постарались вместе с офицерами штаба корпуса детально разобраться в причинах неудач. Они, на наш взгляд, крылись в том, что бой организовывался шаблонно, по старинке. Противника атаковали в лоб, после артналетов. Гитлеровцы же во время обстрела уходили в глубь обороны, а перед атакой возвращались на позиции. Командующий артиллерией дивизии не удосужился разработать более сложную систему артиллерийского обеспечения боя. А полковник Угрюмое не учел всех особенностей организации боя в горах. Кроме того, в ходе боя нарушалось взаимодействие артиллерии с пехотой.

Все это мы доложили Гастиловичу, попросили его дать указание временно прекратить атаки, определить время для тщательной подготовки к бою. Комкор согласился.

Через пять дней, разработав с помощью представителей штаба корпуса грамотный план боя, дивизия вновь атаковала противника. Она не только взяла прежние рубежи, но и захватила ряд прилегающих к деревне высот.

Во временных неудачах повинен был не только полковник Угрюмов, строго спросили и с политработников дивизии.

Победителей не судят,- пытался оправдаться полковник Паршин, когда мы собрались в политотделе корпуса, чтобы обсудить итоги боев. Что ж, никто и не собирался его судить. А вот серьезный разговор о месте политработника во время подготовки к боям в условиях горно-лесистой местности и в ходе этих боев состоялся.

Несколько дней спустя нас с Гастиловичем вызвали в штаб армии на совещание. Суть задачи, поставленной командующим, сводилась к следующему.

Гитлеровцы занимают лучшие по сравнению с нами позиции. Необходимо вышибить их с господствующих высот и занять выгодное исходное положение для последующего наступления в глубь Карпат.

Наши бойцы (особенно молодое пополнение) слабо обучены боевым действиям в горах. Поэтому необходимо, что называется, «обкатать» солдат в этих боях, сделать мастерами горной войны.

Нужно обучить действиям в горах работников тыла, с тем чтобы они могли обеспечить бесперебойное материально-техническое снабжение войск в ходе боев.

Прифронтовой тыл - артерия переднего края. Требуется очистить его от фашистско-оуновских банд.

Без разведки в горах шагу не сделать. Разведчикам - особое внимание.

Весь июнь корпус продолжал упорные бои за улучшение позиций. Этот период можно смело назвать «месяцем разведки». Части корпуса провели 24 разведки боем, 208 поисков, организовали 50 засад, 18 рейдов в тыл врага. Было захвачено 140 «языков».

Огромную роль в подготовке к наступлению играли политорганы 18-й армии. Они развернули конкретную партийно-политическую и организационную работу с широким размахом, во всех звеньях снизу доверху.

Вот некоторые факты. В период наступления в Карпатах работники отделения агитации и пропаганды поарма прочитали в частях и подразделениях более 300 лекций. Активно помогали в этом и лекторы нашего Дома Красной Армии. Они прочитали за это время более 200 лекций и докладов. Развернули работу дивизионные и корпусные агитколлективы.

В связи с тем что армия в тот период пополнялась главным образом за счет местного населения, политорганы по указанию поарма подобрали сотни коммунистов, хорошо владеющих украинским языком, для агитационной работы среди новобранцев. О том, насколько конкретной была агитработа, можно судить по темам докладов и бесед: «Как ориентироваться в горах», «Значение и действие мелких групп автоматчиков в горно-лесистой местности», «Граната и автомат - незаменимое оружие в горах», «Режим марша в горах», «Помощь товарищу в горно-лесистой местности», «Как пользоваться винтовкой и альпенштоком в горах» и др.

В период подготовки к Карпатской операции кинопередвижки более трехсот раз «прокрутили» фильм «Суворов». На примере суворовских «чудо-богатырей», поразивших мир своим беспримерным переходом через Альпы, командиры и политработники (они выступали перед сеансами, после демонстрации фильма завязывали беседы) учили воинов науке побеждать. Кинофильм «Суворов» полюбился солдатам. В шутку они говорили: «Теперь с нами в Карпатах сам Александр Васильевич Суворов воюет. Дело пойдет - ведь он ни одного сражения не проиграл!»

Действенность, оперативность, умение дойти до каждого бойца, узнать его нужды - таков был стиль работы поарма. Этот боевой стиль постепенно перенимали политотделы корпуса, дивизий, низовые партработники.

Пропагандист, агитатор говорили людям не только об исторической освободительной миссии Красной Армии, но и учили их вязать вьюки, ориентироваться в горах, пользоваться простейшими альпинистскими приемами транспортировки раненых и многому другому.

Активную роль сыграла в подготовке наступления и печать. «Дивизионки», армейская газета «Знамя Родины» стали пропагандистами всего передового, нового, солдатской трибуной. В одной роте сконструировали деревянный станок для пулемета, весящий всего 4,6 килограмма, очень удобный для действий в горах. Армейская газета оперативно напечатала статью об этом станке, и вскоре это новшество получило постоянную прописку в армии. Также с помощью газет получила широкое распространение портативная тележка для транспортировки раненых, боеприпасов, продуктов. Дивизионная и армейская печать пропагандировала способы вытягивания орудий на высоты с помощью блока, ворота и трактора, рассказывала, что, если грузовик «студебеккер» не может вытянуть на высоту прицепленное к нему орудие, нужно погрузить орудие в кузов, и задача будет выполнена. Работники поарма, покора, дивизионных политотделов вовсе не чурались так называемых «хозяйственных дел», поскольку они в горах имели особое, принципиальное значение. Так, например, они провели большую работу по проверке обозов и изъятию из них всего лишнего, не предусмотренного штатом и табелями. В результате обозы войсковых частей стали мобильными, пригодными для передвижения в горах. Была также проведена проверка наличия у бойцов индивидуальных пакетов, состояния вещевого обеспечения и продовольственного снабжения личного состава. Итоги этих проверок были доложены Военному совету армии и Военному совету фронта.

В эти дни много и плодотворно потрудились политработники корпуса. Они вместе с командирами изучали людей, помогали отбирать в разведку самых бесстрашных, хладнокровных, находчивых солдат, подбирали в разведывательные подразделения толковых парторгов и их заместителей. Работники политотдела корпуса товарищи Бойченко, Воронович, Никитин, Рокутов, Андреев трудились без отдыха. Приедет, бывало, Воронович в штаб глубокой ночью, мешком свалится на постель, а через два-три часа уже встает, бритвой до синевы скоблит при свете коптилки щеки. И - опять в войска. То семинар парторгов разведподразделений, то слет разведчиков в одной из дивизий, то беседа перед выходом в глубокий поиск, по тылам врага. Да мало ли дел. Мы вели беспощадную борьбу с формалистами, видевшими в партийно-политической работе лишь «сумму мероприятий».

Политотдельцы и пх товарищи в подразделениях работали, памятуя о главном - подмечать и подхватывать ценную инициативу воинов, помогать им овладевать ратным мастерством. Иной раз вроде нескладно выступает солдат, а мысли-то золотые. До сих пор, например, памятен мне семинар парторгов разведподразделений, на котором младший сержант Фоменко выступил со страстным призывом:

Разведчику, как пять своих пальцев, знать карту, знать географию Карпат. Познавать эту самую географию не из школьных учебников, а разодранными в кровь локтями и коленками!

Потом этот клич «Знать географию Карпат!» прозвучал на всех слетах разведчиков.

На одном из таких слетов я услышал имя своего старого знакомого старшего сержанта Николая Никитина. Выступавший - парторг роты - говорил о том, что у них в каждой разведывательной группе есть коммунисты.

Уж мы с командиром роты об этом позаботились. И знаете, товарищи, как здорово получилось. Вот старший сержант Никитин хотя бы. Он же в своей группе главный запевала.

В перерыве я поговорил с парторгом.

Никитин для нас прямо-таки находка, товарищ полковник,- рассказывал тот,- Попросился он в разведку - взяли. Знали, что парень очень бойкий, палец в рот не клади. Но не думали, что из него такой талантливый разведчик получится. Он со своими товарищами уже шесть «языков» доставил. Сейчас новичков уму-разуму наставляет. Только замполит его иногда поругивает. Говорит, все у тебя шуточки да прибауточки. А разведка - дело серьезное.

Я вспомнил, как Никитин в медсанбате объяснял мне причину своего ранения, и невольно усмехнулся.

В те дни, когда полк Дружинина готовился к штурму «зловредной горушки» 810,0, я наведывался сюда, чтобы проверить, как идет подготовка.

В лесу царил полумрак. В лунном свете все казалось зыбким. Темные кроны деревьев перечеркнули крохотную полянку призрачными тенями. Время от времени круто взмывала в небо осветительная ракета, и тогда тени становились резче, контрастнее. Красные искры трассирующих пуль чиркали по верхушкам деревьев (с соседней высоты с чисто немецкой методичностью строчил крупнокалиберный пулемет). Вдруг я услышал хохот. Подошел к группе солдат. Остановился за деревом. В центре тесного кружка сразу увидел Никитина. Он сидел на сложенной вчетверо плащ-палатке и увлеченно рассказывал:

И вот один фашист говорит другому:

«Хреновая у русского Ивана разведка. Местности ихние разведчики не знают, по карте не понимают. Вчера, говорит, пробрались они к нам и заблудились. Тырь-пырь, а к своим позициям дороги не сыщут».

А тот, второй фашист, спрашивает:

«Ты-то откуда знаешь?»

«Ну как же. Они ж, когда назад пошли - трех наших солдат и офицера прихватили. Заместо проводников».

Слушатели вновь захохотали. Но Никитин, увидев меня, вскочил и подал команду «Смирно!».

Товарищ полковник, старший сержант Никитин проводит беседу с новичками. Завтра им первый раз в разведку идти.

Я смотрел в смеющиеся глаза старшего сержанта и думал: «Нет, не правы те, кто твоих прибауток недооценивает. Хорошая шутка - то же оружие».

Как воюешь, Никитин? Что нового?

Старший сержант непроизвольным движением тронул орден на гимнастерке:

По-старому, товарищ полковник.

И вдруг без всякого перехода:

Картошечки молодой не желаете отведать? Петро, тащи котелок.

Войска вот уже третью неделю сидели на концентратах. А тут - молодая картошка?

А мы тут на ничейной полосе поле картофельное нащупали. Ну и роем по ночам. Иной раз вместо картошки фашист попадается. Тоже берем - не брезгуем.

В тот вечер мне не удалось полакомиться молодой картошкой: срочно вызвали в штаб. А потом я забыл об этом случае. Не знал, не ведал, что придется-таки вспомнить об этой картошке. Накануне решающей схватки за высоту 810,0 к нам в корпус приехали генерал Колонии и полковник Брежнев. Они детально познакомились с ходом подготовки операции, поставили задачи политотделу корпуса, побеседовали с людьми. В конце беседы генерал Колонии вдруг спросил:

Что это у вас там за история с картошкой?

Вначале я не понял: какая история? Но вот выясняется: члену Военного совета армии кто-то доложил, что у нас в одном из полков чуть ли не братание с противником. На ничейной полосе - картофельное поле. Ходят, дескать, туда и наши, и гитлеровцы. Копают картошку, не стреляют друг в друга. Генерал Колонии страшно возмущался, обвинил нас даже чуть ли не в притуплении бдительности.

Едва генерал Колонии обронил фразу о «недопустимости потери бдительности», полковник Брежнев предложил:

Семен Ефимович, а что, если мы послушаем самих «виновников» братания на картофельном поле?

И тут же обратился ко мне:

Ну, рассказывайте, что это у вас за «картофельная история»?

Есть такое поле, верно,- объясняю я.- И картошку копаем. Гитлеровцы тоже туда изредка ходят за картошкой и в плен попадают. Наши солдаты устраивают на этом поле засаду, и, смотришь, солдата противника с картошкой приведут.

«Не самим же таскать картошку,- шутят солдаты,- пусть покопает и потаскает враг. А у нас не только свежая картошка, но и свежий «язык» появится».

Какое же тут братание?

Леонид Ильич слушает внимательно. Молчит.

Могли бы съездить в этот полк, да дорога под обстрелом,- заметил Гастилович.

Это ничего. Полк завтра идет в бой. Надо поговорить с людьми. Обязательно поедем,- решительно заявил генерал Колонии.

Мы с Гастиловичем переглянулись. К Косову вела отличная шоссейная, дорога, но днем ездить по ней невозможно: пулеметный огонь с ближайших высот достает. А ночью немец методично обстреливал ее снарядами и минами.

Начальник политотдела армии, заметив, что мы в нерешительности, улыбнулся:

Поехали.

Проскочили к Дружинину удачно. Только промокли малость - дождь сильный пошел. Прошли по ротам. В одном из блиндажей - группа солдат. Колонии и Брежнев поговорили с ними, расспросили, как идет подготовка к наступлению.

Мы,- говорят солдаты,- приказа ждем. Надоело в окопах киснуть. Руки чешутся фашисту ребра посчитать.

Настроение солдат члену Военного совета и начпоарму понравилось.

Они приняли приглашение поужинать в полку. Я, признаться, беспокоился: будет ли чем угостить. Консервы да перловка - вот и все «разносолы», которыми мы располагали. Но на стол поставили котелок с молодой картошкой в мундире. От нее клубами валил пар. Ели гости и похваливали. Потом полковник Брежнев спросил:

А картошка-то уж не с того ли поля, о котором столько разговора?

Другого нет,- ответил командир полка.

Гитлеровцы там тоже на довольствии?

Отучили,- рассмеялся Дружинин.- Самим мало.

Генерал Колонии улыбнулся, перебрасывая на ладонях горячую картофелину:

А за картошку спасибо,- заключил Леонид Ильич.- Хороша!

В штаб корпуса я уже не поехал. Оставался в полку у Дружинина. Этой ночью должна была решиться судьба высоты 810,0.

Солдаты называли ее «Ячмень». И действительно, для нас она - как ячмень на глазу. С высоты противник просматривал всю прилегающую местность, корректировал огонь, вел наблюдения за нашими дорогами. Высота как будто самой природой была приспособлена к обороне. Склоны ее, густо поросшие лесом, круто обрывались к нашим позициям, затрудняли подступы. А вершина плоская. Крепость, да и только!

Но Дружинин был настроен оптимистически.

Противник думает,- говорил он,- что сюда дивизию бросили. Ничего подобного. Ученые уже. Мы эту горушку батальоном возьмем.

Взять «Ячмень» поручили батальону майора Баринова. Этот офицер отличился в боях на Курской дуге, на Днепре. Вот и сейчас ему предстояло показать свое командирское мастерство.

План операции родился в батальоне. Разработал его майор Баринов вместе со своим замполитом Большаковым. Командир полка, не изменяя решения комбата, добавил лишь участки артогня.

План этой операции родился не сразу. Две недели разведка наблюдала за противником. Было установлено, что на ночь фашисты отходят в глубь обороны, оставляя на высоте лишь небольшое прикрытие. Основной же резерв врага располагался за речкой Пистынка. Оттуда шло снабжение боеприпасами, продовольствием. Пистынка текла в глубокой промоине, и мост через нее был переброшен по высоким берегам. Между прочим, нашим артиллеристам никак не удавалось разрушить этот мост, скрытый от наблюдения.

В чем же суть плана? Батальон Баринова с вечера просачивается по лощине к подножию высоты. Отделение разведчиков выходит в тыл врага и во второй половине ночи подрывает мост, блокируя подход резервов к высоте. В это время батальон атакует позиции противника.

Едва серые сумерки окутали вершины гор, Баринов построил людей. В темноте было слышно, как он тихо скомандовал:

Попрыгаем, хлопцы, проверим подгонку!

Метнулись тени. Тишина почти полная. Только хрустнула сухая веточка да звякнуло что-то на правом фланге строя. Баринов бросил туда недовольный взгляд. А там сержант уже помогал солдату пристроить котелок. Еще бы! Малейший шум мог сорвать всю операцию. Ведь батальону предстояло ползти чуть ли не под носом у противника и залечь в двухстах метрах от его окопов. Вот командир и проверял: все ли в порядке.

Ушла вперед разведгруппа. Возглавил ее ветеран 2-й гвардейской воздушно-десантной дивизии старший сержант Ненашев, коммунист, опытный разведчик, имевший на своем счету не один десяток «языков». Через час скрылись в ночной темноте и солдаты батальона.

Я спустился в землянку к замполиту полка подполковнику И. И. Баканову. Здесь же был и Дружинип. В землянке долго не высидели. Выбрались наверх. На переднем крае противника вспышки осветительных ракет, периодически - короткие пулеметные очереди. Явление обычное. Но теперь, когда где-то там, в темноте, ползли наши люди, каждая пулеметная очередь настораживала, волновала: а вдруг обнаружили?..

Время за полночь, а за высотой - тишина. В чем дело? Мы поглядывали друг на друга. Дружинин начал нервничать. Баканов его успокаивал:

Видать, у моста задержка. Ждут, Иван Николаевич. Все в порядке будет.

По плану - в два часа атака, даже если разведчики задержатся со взрывом моста. Ровно в час тридцать со стороны Пистынки донесся глухой грохот взрыва, Горное эхо повторило его. Вспыхнула стрельба, потом все затихло. А минут через двадцать уже на высоте послышались хлопки гранат, пулеметные и автоматные очереди. Батальон пошел в атаку. Его поддержала артиллерия дивизии. Успех был полный. Гвардейцы заняли высоту почти без потерь. Ошеломленные неожиданным ударом, фашисты не смогли оказать сопротивления. Да они и не думали, что ночью по ним ударят с юга. Там было два минных поля, однако наши саперы заранее проделали в одном из них проход.

К о.беду вернулась группа Ненашева. Старший сержант доложил о причине задержки. На мосту проводились ремонтные работы: стучали топоры, слышались голоса. Пришлось переждать. Когда все стихло, сержант Лобанов с группой саперов заложил взрывчатку. Вернулись без единой царапины.

Помогли мост «отремонтировать»,- шутил Ненашев.

Почему я подробно рассказываю об этом бое? Да потому, что он показал, насколько возросло умение командиров и солдат воевать в горах.

Буквально на следующий день противник предпринял ряд ожесточенных контратак. Ему удалось окружить высоту. Но у защитников теперь было вдоволь боеприпасов и продовольствия. Надежно действовала связь. Подходы к высоте наши саперы заминировали сразу после ночного боя. Сам Баринов умело корректировал огонь артиллерийских батарей. Пять дней противник не расставался с мыслью вернуть высоту. Пять дней он засыпал ее минами и снарядами. Тщетно. Десантники держались крепко. Высота оставалась «Ячменем», но теперь уже на глазу у врага.

В июле зарядили дожди. Вершины гор с утра до вечера в свинцовых тучах. В окопах - по колено воды. В лощинах и промоинах ревущие потоки. Тропинки скользкие, точно их кто салом смазал. И вот в один из таких дождливых дней комкор Гастилович, пристукнув карандашом по карте, сказал:

Будем наступать.

Наступать, несмотря на плохую погоду, растянутый фронт, усталость бойцов, неукомплектованность! Да, на такое не все решатся. А вот мы решились. Подтолкнули нас показания пленного, захваченного разведгруппой 138-й стрелковой дивизии в районе урочища Глубокого. Он показал, что 101-я горнострелковая немецкая дивизия заменена хортистской. Данные эти были чрезвычайно важны и, следовательно, требовали подтверждения. Нужно было срочно взять еще одного «языка». Дважды разведчики из батальона капитана Киричка выходили «на охоту», и оба раза неудачно.

:- Не везет,- сетовал начподив этой дивизии полковник Андрей Игнатьевич Вишняк.- Правда, тут старший адъютант батальона Голубченко просит его послать. Говорит, в лепешку разобьется, а «языка» добудет.

Так пошлите,- советую.

Да ведь он в разведке ни разу не был. Завалит...

Ну, это ты брось. Голубченко я знаю. С виду скромен, а в душе - огонь.

Видимо, старшему лейтенанту Голубченко очень хотелось доказать, что не боги горшки обжигают. Он день напролет пролежал, наблюдая за противником. К концу дня созрел у него план. Голубченко обнаружил родничок, к которому фашисты ходили за водой. Вечером он собрал группу из пяти добровольцев. Всю ночь просидели они у родника. Рано утром, в предрассветной тишине, два солдата пришли-таки за водой. Один из них живым и невредимым был доставлен в штаб корпуса. Он подтвердил показания первого пленного. Перед нами действительно была новая хортистская часть.

Гастилович забыл про сон. Часами сидел над картой, до мелочей продумывал предстоящую операцию. Ездил по полкам, беседовал с командирами и политработниками, уточнял обстановку. В короткий срок комкор вместе со штабом разработал вариант частной операции.

Главный удар наносился вдоль реки Прут. По ее берегам проходили железная и шоссейная дороги. Они вели к Яблоновскому перевалу. Мы все понимали, что преодолевать Карпаты в будущем нам предстоит здесь, по этим дорогам. Потому-то и сосредоточивали силы на узком участке, стремясь улучшить позиции, продвинуться вперед по ущелью. Вести наступление должны были две дивизии: 138-я и 8-я. Им ставилась задача выйти на рубеж Княждвур, Дамешни, урочище Подыске.

Правда, кое-кого смущала на комкоровской карте нумерация множества частей противника.

Да, действительно, венгерских войск перед фронтом нашего корпуса было много. Но мы знали, что боеспособность их не так уж высока. В венгерских частях моральнобоевой дух к тому времени сильно упал. И на это, собственно говоря, комкор и делал ставку. Эти соображения мы и высказали офицеру из штаба. Но он и слушать ничего не хотел:

Нет-нет, вы ставите себя под удар. Я буду докладывать командующему.

Когда машина с представителем штаба армии скрылась за деревьями, Гастилович вздохнул:

Жди грозы.

Однако гроза не разразилась.

Мы продолжали готовиться к очередной операции. И уже накануне боев в корпус приехал полковник Брежнев. Начал с шутки:

Как самочувствие? Бодрое? А командующему доложили, что вам надо в норы залезть и сидеть, ведь перед вами противника видимо-невидимо.

Наступать нужно и можно, - заявил Гастилович. - Ждать зимы у подножия гор бессмысленно.

Что верно, то верно, - согласился Л. И. Брежнев. - Вот я и привез вам от командующего «добро».

Леонид Ильич приехал в этот раз во главе большой группы политических работников. С ним были начальник отделения пропаганды и агитации политотдела подполковник С. С. Пахомов, начальник организационно-партийного отделения подполковник И. Я. Мутицин, начальник отделения кадров подполковник А. А. Евдокимов, инспектор поарма майор А. Н. Копенкин и другие офицеры. Кроме того, прибыли работники штаба армии.

Получив задание, политработники разъехались по частям, Леонид Ильич тоже не задержался в штабе корпуса.

Никаких изменений в операции пока нет? - спросил он командира. Генерал Гастилович подтвердил, что все остается по-прежнему.

Хорошо. В таком случае я поеду в 8-ю стрелковую дивизию к товарищу Угрюмову. А потом, - обратился он к командующему артиллерией, - мы с вами посмотрим, как подготовились артиллеристы.

Несколько дней работала у нас группа поарма. Помощь оказали большую. Вместе с командирами и политработниками частей офицеры политотдела армии готовили к бою парторгов и комсоргов, проводили расстановку коммунистов по подразделениям, разъясняли боевую задачу. В ротах и батальонах прошли партийные и комсомольские собрания, инструктажи агитаторов.

Все это было подчинено главному - выполнению боевой задачи, стоящей перед корпусом.

Я получил указание от начальника политотдела армии создать в дивизиях резерв парторгов рот и их заместителей и выделить коммунистов из тыловых подразделений в батальоны и роты первого эшелона.

Вернувшись из 8-й стрелковой дивизии, Л. И. Брежнев заметил:

Надо, товарищ Демин, вместе с командиром подумать, как решить такой вопрос. Батальоны 8-й стрелковой дивизии при бое в глубине обороны будут действовать самостоятельно, в отрыве от цблков. А продовольствие, боеприпасы им выделены по обычным нормам. Батальоны будут драться в горах, а все тылы в ущелье на большой дороге. В горах дороги плохие. Тыловые подразделения могут не справиться с подвозом. Небольшая ошибка в расчетах и планировании может обернуться крупной неприятностью в бою.

К началу операции подразделения получили дополнительно продовольствие и боеприпасы. Кроме того, комкор дал указание усилить саперами подразделения, действующие на главном направлении.

Наконец ранним утром загрохотали пушки. После сильного артиллерийского налета солдаты броском преодолели ничейную полосу, захватили склоны ближайших высот. Бойцы скользили на глинистых, обильно смоченных дождями скатах, сползали к подножию. Некоторые уже не поднимались. Но остальные упрямо рвались вверх. Гремели разрывы гранат - и один за другим умолкали вражеские пулеметы.

За два с половиной часа дивизия заняла ближайшие высоты. Бой переместился в глубину обороны противника.

К вечеру корпус овладел важным опорным пунктом Делятин, а также деревней Зажече и курортным местечком Яремче. С окраины Яремче круто уходила вверх к Яблоновскому перевалу железная дорога. Параллельно ей змеей петляли серпантины шоссе. Внизу, в ущелье, пенился на перекатах стремительный Прут. Над ним мрачно нависали отроги горы Маковицы. Гвардейцы 2-й воздушнодесантной дивизии, перешедшие в наступление чуть позднее остальных соединений, ворвались было на плечах врага на гору Маковицу, но откатились, сбитые сильной контратакой. Противник подбросил сюда 20-й королевский полк. Это несколько осложнило положение. На подступах к горе завязались кровопролитные бои.

Маковица сплошь покрыта девственными лесами, а отроги ее тянутся на десятки километров. С горы хорошо просматривается вся окрестность. Она - ключ к Яблоновскому перевалу. Вот почему противник защищался здесь особенно упорно.

Бои за Маковицу шли около недели. Она неоднократно переходила из рук в руки. Именно здесь боевые действия, по меткому солдатскому выражению, приняли форму «слоеного пирога»: на вершине противник, посредине горы наши, а у подножия опять противник.

Первая моя поездка к этой горе едва не кончилась весьма плачевно. Планировалось подтянуть на прямую наводку артиллерию, и я решил посмотреть на местности расположение частей. Ехали с ординарцем на лошадях узкой тропинкой, вьющейся меж растрескавшихся валунов. К этому времени наши войска уже заняли добрую половину Маковицы, и НП гвардейского соединения, куда мы направлялись, находился где-то у вершины.

Поднимались в гору спокойно, уверенные, что здесь прошли наши. Вверху и где-то в стороне гудел бой, А вокруг нас стояла тишина. Только сучья трещали под копытами лошадей. И вдруг ординарец натянул поводья.

Хортисты!

И тут же по нас открыли огонь. Мы тоже немедленно пустили в ход автоматы. Полоснули длинными очередями по кустарпику и резко повернули назад. Отстреливаясь, едва унесли ноги. В горах так бывает. Неожиданность тебя подкарауливает из-за каждого поворота.

В тот день мы все же попали на Маковицу. Впрочем, увидеть многого не удалось: близился вечер.

Через несколько дней корпус уже полностью очистил Маковицу. На ней закрепился 4-й полк 2-й гвардейской воздушнодесантной дивизии. Наблюдательный пункт командира дивизии обосновался на самой вершине. Оттуда я и решил осмотреть местность. Сопровождал меня майор Фельдман. Шли пешком через Яремче. Едва вышли на окраину, Фельдман воскликнул:

Смотрите! Что за чертовщина?

Справа, со склонов хребта, двигались густые цепи хортистов. В тот же миг в воздухе запели пули. Мы бросились к штабу 8-й дивизии. Он разместился на окраине Яремче. Здесь спокойно и деловито распоряжался комдив Угрюмов. Автоматчики, комендантский взвод, штабные офицеры, - словом, все, кто мог держать в руках оружие, заняли оборону.

В воздухе натужно заныли моторы самолетов, стремительно понеслись к земле черные капли бомб. Авиация врага поддерживала контратаку.

На ходу стреляя из автоматов, хортисты приближались к нашим окопам. Мы молчали, подпуская их поближе. Но вот последовала отрывистая команда, и застрекотали автоматы, в гущу атакующих полетели лимонки. Мы бросали гранаты, в упор расстреливали стремительно вырастающие в размерах и бегущие на нас фигуры. Хортисты падали, появлялись новые... тоже падали...

Когда волна атакующих откатилась, я осмотрелся, поискал глазами майора Фельдмана.

Он был ранен и сидел неподалеку от нас. Вместе с ординарцем подползли к нему и оказали первую помощь. Через несколько минут Фельдман потерял сознание. Его немедленно отправили в медсанбат.

Лишь на НП дивизии, на вершине Маковицы, мне стал понятен смысл вражеской контратаки. Хортисты хотели перерезать единственную дорогу, по которой снабжались все части корпуса, задержать наши резервы. А дорога эта и проходила через Яремче. Но мало ли чего им захотелось!

Хортисты бежали. С вершины Маковицы было видно, что все село Микуличин забито техникой. На мосту через Прут - пробка. Около реки - возня, суматоха. Командир 4-го стрелкового полка полковник И. Н. Дружинин вызвал командиров поддерживающих его артиллерийских дивизионов - Паниоти и Шаломова.

Сколько нужно снарядов, чтобы уничтожить мост? - спросил он.

С десяток, - ответил Паниоти. - Но мост не моя цель.

Да нет, - возразил Шаломов. - Пять стодвадцатидвухмиллиметровых, пожалуй, хватит. Мост-то у них, верно, заминирован.

Действуйте, - отдал приказ Дружинин.

Шаломов по телефону подал команду. Из-за обратных скатов высоты ударила гаубица... Недолет. Командир внес поправку. Перелет... Третий снаряд ударил рядом с мостом. А следующий попал почти в мост, и тут же над ним взметнулся огромный столб огня и дыма. Как и предполагал артиллерист, мост был заминирован и взлетел на воздух от детонации. У противника началась паника. Мы хорошо видели, как солдаты бросались в реку, спеша переправиться на ту сторону.

В этот же день наши части заняли Микуличин, а к вечеру подошли к Ворохте. Здесь, у Ворохты, произошел любопытный случай.

Брать ее должен был батальон, которым командовал капитан Киричок. Противник буквально засыпал наши позиции снарядами и минами. Огонь был настолько плотен, что не давал подняться. А нашим артиллеристам никак не удавалось уничтожить батареи врага. Позиции, которые они занимали, были почти неуязвимы для нашего артогня.

Командир дивизии полковник В. Е. Васильев нервничал: срывалась атака. Он позвонил Киричку.

Ну вы хоть меры какие-нибудь принимаете по подавлению батарей?

Так точно, - последовал ответ. - Послал командира седьмой роты лейтенанта Чемиса с группой добровольцев.

Сколько с ним?

Сам - седьмой.

Ну что сделают семь человек против двух батарей?!- рассердился полковник Васильев.

И вдруг артиллерийская батарея противника открыла огонь... по своей же минометной батарее. Да какой точный!

Что это хортисты, с ума посходили, что ли? По своим бьют, - брови полковника от удивления поползли вверх.

Однако никакого чуда не было. Просто лейтенант Чемис вместе с сержантом Ефремовым и другими бойцами из отважной семерки пробрались в тыл вражеской батареи и забросали орудийные расчеты гранатами. А поскольку орудия достались смельчакам целехонькими, они повернули стволы в обратную сторону и угостили «по-соседски» вражеских минометчиков. К 11 часам утра батальон взял Ворохту.

В архиве сохранились данные о потерях противника в полосе наступления 18-й армии. С 23 июля по 10 августа было убито и ранено свыше 11 500 солдат и офицеров; уничтожено: 52 танка и самоходных орудия, 96 орудий разного калибра, 458 пулеметов; захвачено: пленных свыше 10 000, 335 орудий разного калибра, 54 танка и самоходных орудия, 5278 винтовок и автоматов.

Таким образом, за десять дней боев наш корпус, действуя в составе 18-й армии, прорвал оборону противника на подступах к Яблоновскому перевалу, нанес тяжелое поражение 18-й и 25-й дивизиям противника, преодолел два хребта, овладел двадцатью шестью населенными пунктами. Это позволило нам в дальнейшем начать наступление с более выгодных позиций и взламывать уже не предпольные оборонительные рубежи, а главную полосу обороны противника в горах.

Но прежде чем говорить о том, как развертывались события в дальнейшем, мне хочется рассказать об одном эпизоде, который произвел на меня большое впечатление и потому на всю жизнь запомнился.

За Ворохтой одна из наших частей заняла небольшую деревушку. Каково же было удивление бойцов, когда они увидели над самым высоким в деревне домом гордо развевающийся на ветру красный флаг.

Кто водрузил его?

Вскоре отыскался пожилой вислоусый гуцул.

Цэ я, - сказал он. - Я повисыв. А що?

Где же ты отыскал его, дед?

А цэ... по-вашему, по-российски сказать, из сильради. Ото ж колы тут Совецька влада попэрше була, циею скатьоркою стал у сильради покрывалы. А потим нимци прыишлы, та ции... бандеры. А им, злыдням, червоный колер дуже нэ подобается. Ну я и заховав. А зараз, бачитэ, сгодылась. Так що добро пожалуваты наший ридний Совоцькой влади. Ласково просымо, Панове и товарыгцы! - Гуцул низко поклонился, а когда выпрямился, в глубоких впадинах его глаз сверкнули слезы радости.

Недолго была здесь Советская власть. Недолго. Но, видно, успела оставить след в сердце старого гуцула, покорить ого душу. Такая уж у нее, у Советской власти, сила!

В середине августа корпус по приказу командующего фронтом встал в оборону. К этому времени мы занимали очень широкий фронт и практически уже не могли наступать. Для этого у нас не хватало пи сил, ни материально-технических средств. Кроме того, необходимо было подтянуть тылы, произвести перегруппировку. Мы стояли непосредственно перед главными хребтами Карпат и понимали, что с ходу их не перемахнешь.

Наступила короткая передышка, однако отдыха, как такового, не было. Части напряженно готовились к предстоящим боям.

Командиры и политработники, партийные и комсомольские организации сосредоточили все свое внимание на правильной расстановке коммунистов и комсомольцев по подразделениям. Политотделы организовали широкий обмен опытом воинов всех специальностей, позаботились о том, чтобы необстрелянные солдаты быстро и успешно изучили бесценпый боевой опыт, накопленный бывалыми воинами в горах.

Необходимо было покончить с шапкозакидательскими настроениями некоторой части солдат и офицеров, которые под влиянием наших успехов на фронтах полагали, что стоит чуточку поднажать - и враг капитулирует.

Политотдел армии потребовал еще более усилить работу по подготовке подразделений к предстоящим боям в горах. Мы бросили на выполнение этой задачи все наши силы и средства. Сотни пропагандистов и агитаторов работали среди бойцов и командиров. Они разъясняли необходимость напряженной учебы, которая должна обеспечить успех боевых действий в горах, причем успех, малой кровью. На живых примерах мы убеждали людей в необходимости тщательной подготовки любой малой или большой операции.

Это была очень трудная, напряженная, но благодарная работа. И я до сих пор с уважением вспоминаю штаб армии, наших командиров, работников поарма, которые поставили во главу угла на тот период главный участок деятельности: учить воевать в горах. Наши командиры и политработники несли людям в те напряженные дни простые и мудрые истины, о которых так писала армейская газета: «Не зазнаваться. Враг истекает кровью, но он еще силен и опасен. Настойчиво овладевай искусством побеждать, умей вести бой в горах. И не просто побеждать, но одолевать, разить врага, оставаясь сам в живых. Тот, кто без толку подставляет свою голову под пулю, - не герой, а глупец. Такой лихач достоин осуждения. Истинное геройство состоит в том, чтобы победить врага... А для этого надо учиться овладевать солдатским мастерством, не зазнаваться, по крупицам накапливать опыт войны в горах».

Надо прямо сказать, кое-кто из политработников и строевых офицеров сомневался в целесообразности этой работы. У таких людей возникало опасение: не приведет ли все это к тому, что солдаты станут слишком осторожными, больше будут заботиться о собственной безопасности. Время, однако, доказало всю беспочвенность такого рода опасений. Наш солдат - умница, он все понял правильно. Там, где требовали обстоятельства, воины, не задумываясь, жертвовали своей жизнью. В то же время мы почти полностью ликвидировали случаи бесцельной бравады. Факты, когда выяснялось, что солдат не владеет элементарными приёмами боевых действий в горных условиях, рассматривали как чрезвычайное происшествие и быстро принимали меры по их устранению.

Политработники корпуса и дивизий дневали и ночевали в батальонах, ротах. Даже заместителя начальника политотдела 8-й стрелковой дивизии Г. С. Любимова редко можно было застать в штабе. Понял человек, что не с бумагами, а с людьми надо работать. Нередко приходилось теперь встречаться с ним в солдатских блиндажах. Часто видели там и начальника политотдела Паршина.

Как-то застал я С. И. Паршина беседующим с парторгом одной из рот. Речь шла о молодом солдате Костюкове. Пришла к бойцу горькая весть. Была у человека семья, дом. А теперь нет ничего. Жену, дочь, стариков одной бомбой накрыло. От дома и трубы не осталось. Не узнать стало Костюкова - почернел лицом, часами сидит и смотрит в одну точку. Прямо-таки шоковое у солдата состояние. Парторг руками разводит: «Что делать, ума гте приложу».

Пусть кто-нибудь из бойцов пригласит Костюкова после войны жить в свои родные края, - посоветовал парторгу Паршин.

Через несколько дней я спросил у Паршина об этом солдате.

А что, - ответил начподив. - Отходит солдат душой. Его же там в роте каждый к себе тянет. Слышал я, как Скребцов, он родом из-под Пятигорска, толкует ему: «Вася, говорит, друг, после войны - только ко мне. Курорт, горный воздух, охота...»

Теплое товарищеское участие помогло солдату в тяжелую минуту, облегчило горе. Не знаю, отправился ли он после войны к боевым друзьям или потянуло в родные места... Но воевал Костюков отменно. Крепко посчитался с врагом за все!

Большая партийно-политическая работа проводилась среди бойцов в те дни. Семинары с замполитами, парторгами, комсомольскими работниками, совещания агитаторов, митинги, политзанятия, беседы.

Помню, сидим мы с моим заместителем Григорием Андреевичем Бойченко в штабе, составляем политдонесение. Пишем: «Семинаров проведено столько-то, митингов столько-то...» Бойченко улыбается:

Давай тогда, - говорит, - напишем и о том, как инспектор политотдела корпуса Воронович «лошадником» стал, агитатор майор Никитин-«жестянщиком», а Рокутов - специалистом по изготовлению горновьючного имущества.

Шутка шуткой, а горы загадали нам такие загадки, которые не приходилось отгадывать ни на Орловско-Курской дуге, ни на Днепре. Как, например, затащить на крутую сопку орудие, доставить туда снаряды, мины, горячую пищу? Как вынести раненых?

Вот и приходилось политработникам вместе с офицерами штаба и тыла заниматься подчас самыми неожиданными делами. Ничего, справились. Сами учились и других учили.

Конкретности партийно-политической работы нас учили Военный совет и политотдел 18-й армии. Вот характерная телеграмма политотдела 18-й армии начальникам политорганов:

«Части нашей армии вступили в Карпаты. Войскам предстоит перейти через горный хребет. В этих условиях горновьючный транспорт будет играть решающую роль в деле питания войск.

Перед политорганами встает очень ответственная задача: помочь командованию частей и соединений перевести боевую материальную часть и транспорт на конную тягу, на вьюки.

Конь в горах - это наш золотой фонд, это главное оружие бойца. Вез крепкого, сильного коня нельзя успешно решить боевые задачи в горах.

Конь в Карпатах - залог наших успехов в разгроме немецко-венгерских захватчиков. Лозунг «Конь - нага боевой друг» коммунисты и комсомольцы должны сделать достоянием всего личного состава.

Надо в ближайшие дни во всех конных подразделениях провести открытые партийные и комсомольские собрания с вопросом «Задачи коммунистов, комсомольцев в деле сохранения и сбережения коня».

Добиться, чтобы комсомольцы взяли шефство над конем.

С помощью опытных командиров-конников провести во всех конных подразделениях беседы на тему: «Как беречь и сохранять коня, правила ухода за конем». Широко использовать для этой работы персонал ветеринарных учреждений».

Направление этой телеграммы в войска не случайно.

Когда мы подошли к Карпатам, в корпусе не было пи одной лошади. А первые же бои показали, что здесь без лошадей воевать очень трудно. Машины безнадежно застревали в осыпях, срывались с узких дорог в пропасти. В горно-лесистой местности они могут идти только по хорошей дороге, а дороги разрушены. Вертолетов у пас в то время не было. Как доставить на сопку боеприпасы? На собственном горбу да на коне. А лошадка должна быть подкована, а при ней - опытный коновод. Только так! Да еще нужно вьючное снаряжение.

У хортистов было много хорошо обученных лошадей. Этим мы и воспользовались. В каждом бою вместе с пленными брали и лошадей. Солдаты их называли «венгерками». Словом, «олошадились» мы в основном за счет противника.

Конь, взятый в бою, считался почетным трофеем. Теперь, перед решающими боями, мы заранее подбирали в подразделениях наиболее выносливых и спокойных лошадей, перековывали их на подковы с горными шипами.

Если о Вороновиче (он хоть и кубанский казак, но в лошадях вначале не очень-то смыслил) через месяц говорили, что он-де «собаку съел в этом деле», то Рокутова окрестили «маститым горновьючником». Когда его «бросили» на помощь тыловикам, он первым делом перечитал всю специальную литературу по этому вопросу, какая нашлась в штабе. А потом целыми днями не появлялся в политотделе, отыскивая среди солдат умельцев, испытывая самодельные вьюки на крутых склонах.

За месяц у нас своими силами было изготовлено 70 процентов необходимого горного снаряжения и имущества: вьюки упрощенной конструкции, вьюки для перевозки мин, носилки, волокуши, шины для обуви, тормоза для орудий и автотранспорта, малые переносные кухни, термосы.

На кухнях и термосах «сидел» Никитин. Он (вместе с хозяйственниками, конечно) решал проблему доставки пищи от батальонных кухонь до рот. Кухню на сопку не поднимешь. Вначале носили борщ и кашу в ведрах. Но пища быстро остывала, расплескивалась. Да к тому же и неудобно взбираться с ведром в руках. Споткнулся солдат - и целый взвод может остаться голодным. Тогда свои кузнецы и жестянщики сделали термосы, которые можно было вьючить на лошадей или переносить за плечами.

Очень трудно выносить раненых с гор по бездорожью. На носилках нельзя: неудобно, да и поскользнуться солдат может. Я не помню, кто первым предложил волокушу. Верно, кто-то из бойцов. Майор Шапошников всячески пропагандировал волокушу. Как-то приехали мы с ним в санроту. Майор спрашивает у военврача:

Всех раненых доставили с поля боя?

Да нет, - отвечает тот, - с десяток еще вон па той высоте. Ума не приложим, как их оттуда снять. Крутая больно.

Шапошников нагнулся к раненому бойцу:

Как вас вынесли?

На горбу, товарищ майор.

Шапошников - к другому:

На волокуше.

Расспросите у него, как делается волокуша, - предложил Шапошников военврачу, - и немедленно вывозите с высоты раненых.

А делалась она просто. Лошадь впрягали в две тонкие пружинистые жерди. Поверх жердей привязывалась плащ-палатка, на нее клали раненого. На крутом спуске жерди пружинили, и раненый всегда оставался в горизонтальном положении, как в люльке.

Политработники помогали командирам обучать бойцов (в особенности молодое пополнение) передвигаться в горах. Это тоже целая наука. Опытный солдат по вершине хребта не пойдет. Он будет держаться склона. И в узкое ущелье, в промоину, такой солдат сломя голову не полезет - можно напороться на засаду или на мины. Он знает также, как обмундирование подогнать, чтоб по скалам лазить было удобно, как костер развести, чтобы дыма не было видно, шалаш построить. Словом, многое такое умеет, о чем до Карпат и понятия не имел.

Опыт, опыт... Он нам достался не просто так. За него мы в начале войны в горах платили кровью, жизнью людей. И было бы преступлением вовремя не передать его тем, кто еще не поизносил сапог на крутых каменистых склонах гор.

Активно пропагандировать опыт войны в горах нам помогали армейская и дивизионные газеты. Они ввели постоянную рубрику: «Умей воевать в горно-лесистой местности». Номера газет с этой рубрикой передавались из рук в руки, зачитывались до дыр. Популярностью пользовались также брошюры и памятки: «Действуй в горах сноровисто», «Обязанности выоковожатого», «Служба санитара в горах» и другие. Их присылал нам политотдел армии, а некоторые брошюры мы издавали даже сами.

Появилась тяга солдат к литературе о Карпатах. До сих пор я храню в своем письменном столе брошюры Якубовича, Биязи, Ковпака. Они прошли через сотни солдатских рук и вместе с нами перевалили Карпаты.

Опыт боевых действий в горных условиях Кавказа, Средней Азии, Балкан - все пригодилось. На политзанятиях и в беседах с солдатами подробно разбирали даже переход войск Суворова через Швейцарские Альпы в 1799 году. Солдатам очень нравилось обращение великого русского полководца перед штурмом Сен-Готарда: «Братцы! Чудо-богатыри, перемахнем пригорочек!»

В общем, готовились на совесть!

Во вторых эшелонах шла напряженная боевая подготовка. В ходе занятий отрабатывались действия подразделений в горах, воспитывалась инициатива у солдат и командиров. Мне запомнилось одно такое занятие в 138-й стрелковой дивизии. Наступающий взвод должно было поддерживать огнем прямой наводки артиллерийское орудие. Расчету предстояло поднять на высоту 76-миллиметровую пушку. Признаться, я не представлял, как они это сделают. Склон горы очень крут, весь порос лесом, из кустарника выглядывали бурые скальные выступы.

Но командир, проводивший занятия, держался довольно бодро. Он бойко поставил задачу расчету орудия и взводу автоматчиков, нарисовал тактический фон: вот тут собьем охранение, во столько-то пройдем по этому серпантину, здесь ударим во фланг. На словах получилось гладко. А как на деле?..

По времени нужно начинать атаку, а пушка продвинулась всего лишь на сотню метров от подножия.

В конце концов командир махнул рукой «на тактическую обстановку» и занялся только орудием. Как говорят, не до жиру, быть бы живу. Пять часов восемнадцать человек тащили пушку на вершину. Пять часов! Занятия окончились только к обеду. Подводя итоги, детально разобрались в ошибках, выслушали мнение бойцов.

Лямочки надо бы подлиннее, - предлагали солдаты, - сподручнее пушку закатывать.

Каждому свои обязанности надо твердо знать...

Сержанту заранее выбирать маршрут...

Неплохую мысль подсказал и командир орудия:

Пусть два солдата, - предложил он, - двигаются метрах в пятнадцати впереди орудия. Дать им пару топоров, лом, чтобы очищали дорогу.

Занятия, подобные этому, проходили во всех частях. Никто не жалел пота, пролитого на тренировке потом, при штурме горы Ходра.

В подготовке к предстоящим боям повседневную помощь нам оказывали работники штаба и политотдела армии. Они направляли всю нашу деятельность, помогали устранять недостатки. Часто в наших дивизиях и полках были товарищи Озеров, Соловейкин, Гречкосий, Колонии, Марфин, Пахомов, Кулик, Копенкпн и многие другие товарищи, они помогали нам непосредственно готовить батальоны и роты к штурму Карпат.

Солдаты встречали работников армии как своих старых друзей, рассказывали о своих успехах, делились сокровенными думами, буквально засыпали вопросами «на злобу дня».

В разгар боевой учебы приехал полковник Брежнев. Начпоарм привез хорошую весть: на днях в корпус прибудут пятьдесят коммунистов из госпиталей.

Это опытнейшие воины, люди крепкой закалки, - говорил Л. И. Брежнев, - из них толковые парторги получатся. Подумайте, кого куда направить.

Дорога из Коломыи па Делятин и далее на Ворохту, Керешмезе (Ясино), Рахов и в венгерскую долину Тиссы шла по ущелью до Яблоповского перевала по реке Прут; за перевалом по реке Тисса. Делятин и курортное местечко Яремче были сильно разбиты. Гора Маковица господствовала над всей этой местностью.

В тот день мы побывали с начпоармом на горе Маковица.

Дул сильный, но теплый ветер, над Яблоновским перевалом громоздились тучи.

Вот он главный хребет - рукой подать, - сказал Леонид Ильич. - Яблоновский, долина Тиссы... А там и Чехословакия! А ведь ждут нас чехи, ой как ждут. Ну ничего, теперь уже недолго осталось. - Он помолчал с минуту. - Я часто думаю, на что рассчитывал Гитлер, нападая на Советский Союз? Учит, учит их, авантюристов, история и все никак не научит. Ну разве можно сломить наш народ? Вот посмотрите, - он показал глазами на пожилого бойца, с лицом, изрезанным морщинами. - Сколько ему? Около пятидесяти? А небось молодым в бою не уступит.

Пожилой боец, заметив, что на него обратили внимание, представился.

Пулеметчик рядовой Паршин.

Федор Ивапович Паршин воевал в этих местах в годы первой мировой войны, - доложил стоявший рядом комбат.

Вот как? - заинтересовался Леонид Ильич.

Так точно, товарищ полковник, довелось. По первому году я тогда служил. Вот эту Маковку наш полк брал. А потом оборону здесь держали. Второй раз я в Карпатах, это верно.

Паршин привел нас к старому, уже заросшему кустарником и травой окопу. Его можно угадать лишь по очертаниям.

Вот здесь была позиция нашего взвода. А это, - он показал па заросший кустарником бугорок, - блиндаж командира роты...

Мы спустились за обратные скаты высоты и слушали неторопливый рассказ старого солдата. Слушали молча, сдерживая внутреннее волнение. Федор Иванович поведал нам о тех, кто отличился в те далекие годы, кто сложил голову.

Тогда германцам-то мы зубы крепко поломали, - в глазах Паршина мелькнул молодой блеск. - А сейчас и головы не уберегут. Нет, не уберегут!

Спасибо за службу, отец! - сказал начпоарм, крепко пожимая на прощание узловатую, натруженную руку пулеметчика.

Простившись со старым солдатом, мы долго молчали, находясь под впечатлением услышанного. А потом Л. И. Брежнев обернулся к нам:

Вы обратили внимание, как блестели глаза у солдат, когда они слушали Паршина? Вот вам еще одна форма политработы. Я уверен, не один лишь Паршин в корпусе ветеран и герой Карпат. Отыщутся и еще, если поискать. Пусть эти старые боевые солдаты пройдут по ротам, побеседуют с молодежью. Да не обойдите их наградами. Все они, как правило, отменные бойцы.

Позднее Паршин не раз выступал перед молодыми солдатами. А вскоре отыскался и еще один ветеран - кавалер Георгиевского креста Иван Григорьевич Ануко. Двадцать девять лет назад он воевал в Карпатах в составе конноартиллерийской батареи. Наша армейская газета рассказала о нем в одном из своих номеров. На эту корреспонденцию откликнулись многие ветераны, в том числе Иван Абрамович Щерба. Ветераны делали большое дело, воскрешая перед бойцами лучшие традиции русской армии. Их рассказы заставляли молодых солдат острее чувствовать и глубже понимать ту большую дружбу, которая испокон веков связывала нас со славянскими народами, с нашими друзьями - чехами, словаками и поляками.

Готовясь к предстоящим наступательным боям, мы вместе с тем заботились о том, чтобы обеспечить себе и крепкий тыл. А надо сказать, что военно-политическая обстановка в Западной Украине была своеобразной. Здесь осталось враждебно настроенное католическое духовенство, связанное с Ватиканом, в деревнях была сильна кулацкая прослойка. Эти враждебные элементы в период стремительного наступления Советской Армии ушли в подполье и оттуда стремились противодействовать Советской власти. Они и являлись тохг социальной базой, на которую опирались бандеровско-оуновские банды. Отступая, гитлеровцы оставляли в тылу наших войск эти законспирированные, хорошо подготовленные националистические банды для шпионажа, террористических актов, диверсий и срыва мероприятий советских органов.

Надо было вовлечь трудящихся в активное советское строительство. Командиры и политработники вели широкую политико-воспитательную работу среди местного населения. И, надо сказать, работа эта давала добрые плоды. Простые люди, избавившись от угнетателей, помогали нам обезвреживать фашистских прихвостней. Местным жителям разъяснялось постановление Военного совета 4-го Украинского фронта о наведении воинского порядка в прифронтовой полосе. Оно было отпечатано на русском, украинском и польском языках. В постановлении говорилось:

«...В целях защиты интересов и безопасности гражданского населения, борьбы со шпионами, диверсантами и нарушителями воинского порядка в прифронтовой полосе Военный совет фронта постановляет:

1. Обязать всех гражданских лиц, не имеющих специального разрешения советских органов на ношение оружия, в трехдневный срок сдать органам милиции и военным комендантам все огнестрельное и холодное оружие и взрывчатые вещества.

2. Запретить проживание в населенных пунктах лицам, не принадлежащим к постоянному местному населению, за исключением имеющих письменное разрешение райисполкома или начальника милиции.

Всех граждан, обманутых немцами и скрывающихся в лесах, обязать вернуться в свои села и заняться мирным трудом.

3. Запретить местным жителям пускать на ночлег каких бы то ни было посторонних лиц, в том числе военнослужащих, без разрешения гражданских властей или военного коменданта.

4. Для охраны сельских населенных пунктов в ночное время выделить дежурных из местных граждан, вменив им в обязанность задерживать подозрительных лиц и не допускать в населенные пункты чужих людей.

5. Повести решительную борьбу с распространителями ложных и провокационных слухов. Хранение и переписку вражеских листовок, газет, журналов и прочей антисоветской литературы рассматривать как пособничество врагу в военное время.

Вражеских шептунов-провокаторов, восхваляющих немецко-фашистскую армию и ее грабительские порядки на оккупированной территории, немедленно задерживать и передавать следственным органам для предания суду военного трибунала».

Привожу этот документ почти полностью для того, чтобы показать, насколько сложной была обстановка в нашем тылу в предгорьях Карпат. К тому же это постановление начисто отметает ложные измышления некоторых западных историков, воспоминания недобитых фашистских генералов, клевещущих на Красную Армию.

Местные жители с удовлетворением приняли это постановление Военного совета фронта, активно помогали проводить его в жизнь. Но все же хлопот было немало. В полосе наступления корпуса, в глухих непроходимых лесах, в ущельях, да и в некоторых населенных пунктах, таких, например, как Космач, Зажече, скрывались, бандеровцы. Они нападали на отдельные машины и повозки, доставлявшие продовольствие и боеприпасы к линии фронта, подкарауливали и зверски убивали наших военнослужащих. Много страданий принесли украинские буржуазные националисты разных оттенков местному населению. Бандиты забирали у гуцулов последнее продовольствие, расправлялись с теми, кто помогал Красной Армии.

Однажды позвонил мне из политотдела 2-й дивизии Михаил Трофимович Полтавец:

Никита Степанович, помните того старого гуцула, что у сельсовета красный флаг вывесил?

Еще бы! - отвечаю. - Буду у вас, обязательно в гости к нему заеду. А что?

Его уже нет в живых. Вчера вечером бандеровцы убили.

Я едва трубку из рук пе выронил. Звери! Расправились со стариком.

Поймали убийц?

Нет пока. Ищем.

Командование корпуса разрабатывало новые и новые мероприятия, направленные на ликвидацию бандеровско оуновских банд. Мы учли, что сложность борьбы с бандеровцами состояла в том, что они ловко маскировались, скрывались в лесах, переодевались в советскую военную форму, орудовали скрытно, нападали внезапно, из-за угла.

Командир корпуса, начальник штаба, работники политотдела - все мы не раз собирались, думали, что предпринять, как помочь местному населению. Среди местных жителей было много мужчин, в том числе и молодых. Банды, приходя в деревню, порой под страхом смерти «мобилизовывали» молодежь, пополняли свои ряды. Что делать? Местные жители сами нашли выход: просили призвать их в армию. А что? Это дело, решили мы, надо призвать в армию тех, кто подходит по возрасту.

Свои соображения доложили Военному совету армии. Было принято решение: все мужское население, способное держать в руках оружие и воевать, призвать в ряды Советской Армии. Этим важным и сложным делом на местах занимались командиры и политработники частей корпуса. За сравнительно короткий срок на сборный пункт прибыло несколько тысяч молодых мужчин.

Были ли среди них враждебные нам люди? Да, были. Вскоре мы убедились в этом. Однажды к подполковнику Бульбе, начальнику особого отдела корпуса, пришел невысокий молодой гуцул. Подполковник вел большую работу с призывниками, и его знали многие. Парнишка очень волновался, говорил полушепотом, путал русские слова с украинскими:

Я их сразу спизнав. Тыждень тому воны у нашему сели булы з бандою, грабылы...

Выяснилось, что ночью к нам в лагерь с группой призывников прибыли два бандита. Это был первый сигнал.

Александр Михайлович Бульба установил за подозрительными наблюдение. Вскоре выявили еще одного, главаря. По-видимому, их специально присылали в лагерь, чтобы вести среди призывников подрывную работу, держать их в страхе.

Разоблаченных бандитов судили, и там же, па сборном пункте, приговор привели в исполнение. В основном же к нам пришли люди хорошие, они горели желанием сражаться с оружием в руках в рядах Красной Армии.

Решительные меры против бандитов сыграли важную роль. Призывники воспрянули духом: повеселели, стали старательнее обучаться военному делу, интересовались жизнью страны, положением на фронтах.

Вскоре призывников обмундировали: дали им новые шинели, плащ-накидки, сапоги. Они почувствовали себя полноправными в нашей солдатской семье, поняли, что им доверяют, о них заботятся. А заботились о них действительно по-отечески.

Командование и политотделы корпуса и дивизий выделили для работы с призывниками лучших политработников, коммунистов, комсомольцев, которые могли не только в нужную минуту скомандовать «Вперед!», но и найти ласковое слово, поддержать морально, многому научить.

В боях за Кошице мы стали постепенно вооружать и вводить в бой пополнение. Почти все призванные дрались самоотверженно и мужественно.

Я упомянул чехословацкий город Кошице. В то время он еще ждал своих освободителей. А мы стояли в Карпатах, перед Яблоновским перевалом, в ожидании приказа о наступлении. И как же были разочарованы, когда узнали, что в директиве командующего фронтом по подготовке к предстоящему наступлению нашему корпусу отводится второстепенная роль. Мы должны, обороняя рубеж Пасечна, Яремче, Березув, Шешоры, Вижница, Бергамет, Красноильск протяженностью по фронту 110 км, сковывать силы противника.

Особенно огорчился командир корпуса. Гастюювич рвался в бой, ему хотелось более активно влиять на ход общей операции фронта (к тому времени корпус был выведен из состава 18-й армии и подчинен непосредственно фронту). Антон Иосифович буквально жил идеей наступления.

А наступать было не так-то просто. Противник имел здесь 33 тыс. человек, 452 орудия и миномета и 1170 пулеметов, в пашем корпусе - только 23 200 человек, 495 орудий (включая орудия ПТО), 920 пулеметов. Я уже не говорю о местности, по которой пришлось бы идти. Мощная гряда горных хребтов, сплошь поросших лесом, кручи...

Каждый вечер после ужина мы останавливались у комкоровского блиндажа и смотрели на горы. Не любовались ими, пет. (Хотя они были несказанно хороши в эти вечерние часы.) Мы уже знали па опыте, как коварны горы. Из-за каждой скалы с высоты следили за нами настороженные глаза врага, из-за каждого выступа мог обрушиться свинцовый ливень. Противник создал здесь глубоко эшелонированную оборону. Как ее преодолеть - вот что нас волновало.

Вот и сейчас Гастилович вздохнул, досадливо махнул рукой: дескать, что там смотреть, и пригласил меня и начальника штаба в блиндаж.

Соседи, - сказал он, - уже реально готовятся к наступательным операциям. Оии пойдут вперед, а мы будем торчать тут, хотя можем сделать гораздо больше!

Антон Иосифович склонился над картой, отметил участок, который предложено было нам оборонять, потом сжал пальцы в кулак и продвинул его вперед:

Вот так!.. Соберем группировку иа узком участке и ударим.

Мы посмотрели на карту. Главным направлением на участке корпуса был узкий проход через Яблоновский перевал на Керешмезе, Рахов, где параллельно друг другу шли в сторону Сигета и Мукачево железная и шоссейная дороги.

Здесь и надо нанести главный, решающий удар, стянув основные силы корпуса, - говорил Гастилович.- Здесь главный узел обороны противника. Разрубим его - все посыплется.

Антон Иосифович при постановке боевых задач дивизиям предусмотрел такое направление движения, чтобы фронт корпуса все время сужался, нацеливая соединения на решение главной задачи: пробить брешь через Яблоновский перевал.

В душе я полностью поддерживал идею командира. Она понравилась мне смелостью и новизной замысла. Кроме того, нельзя оставаться на зиму в Карпатах. Подвоз боеприпасов, продовольствия по зимним горным дорогам необычайно тяжел. Здесь можно застрять основательно.

Через несколько дней, закончив планирование операции, Гастилович сказал мне:

Поскольку ты, Никита Степанович, двумя руками за наступление - поехали к командующему. Доложим ему наше решение, вместе будем его отстаивать.

В штабе фронта по достоинству оцепили замысел комкора. Наступление наметили на 14 сентября. Однако началось оно на три дня раньше.

8 сентября полковник Угрюмов сообщил, что противник ослабил оборону на участке его дивизии, снял ряд частей. После проверки выяснилось: части эти переброшены севернее, туда, где перешли в наступление две армии нашего фронта - 38-я и 1-я гвардейская. Это встревожило и нас, и командование фронта, ведь основная задача корпуса - сковать силы противника, не дать использовать их на решающих участках. Командующий приказал немедленно начать активные действия.

Ранним сентябрьским утром по всему фронту корпуса загремела артиллерия. На позициях противника заплясали черные султаны разрывов. Полки пошли вперед. В течение двух дней 8-й стрелковой дивизии удалось продвинуться на 8-12 км и освободить населенные пункты Яремче, Кут Долинный и Петровец. Дальше темп наступления замедлился, дивизия застряла у самых отрогов Яблоновского перевала.

На «Большом командирском совете» (так мы в шутку назвали совещание, которое Гастилович созвал к исходу 14 сентября) попытались разобраться, почему дивизия продвигается медленно.

Одна из главных причин, как выяснилось, - отставание артиллерии. Враг, отступая, разрушал все мосты, взрывал или минировал дороги и теснины. Пехота с трудом, но все же преодолевала препятствия, а вот артиллеристы задерживались. Решили дополнительно выделить людей в саперные подразделения для восстановления дорог и мостов. Кроме того, Антон Иосифович несколько изменил направление наступления дивизии. Он всеми силами старался сузить фронт, понимая, что только так можно добиться успеха. Начав наступление на 110-километровом фронте, корпус через пять дней сократил фронт почти вдвое. Но и такой участок был слишком широк для нас.

После совещания Гастилович спросил у полковника Угрюмова, как долго он думает брать главный перевал?

Завтра утром доложу, что мы на перевале.

Не кажи гоп... Так, кажется, говорят на Украине? - в раздумье произнес Антон Иосифович.

Комкор оказался прав. Телефонного звонка пришлось ждать долго. Пять дней шли бои за Ходру и ее отроги. Противник здесь сопротивлялся особенно упорно. Гора прикрывала последние подступы к Яблоновскому перевалу.

На шестой день вместе с генералом Гастиловичем мы выехали в дивизию.

Напролом лезете, в лоб, без артиллерии - вот и топчетесь на месте, - сказал Гастилович, разобравшись в обстановке.

А что толку в артиллерии? Она внизу, - оправдывался комдив. - Снизу противника не собьешь.

А кто сказал, что надо сбивать снизу?! Соседняя высота в ваших руках. Ее вершина почти на одном уровне с Ходрой. Поднимите туда ночью два артдивизиона - бейте прямой наводкой.

Несколькими днями раньше умелым обходным маневром батальон старого моего знакомого майора Ходырева захватил Мунчелык. Мне пришлось быть свидетелем шутливого разговора между двумя боевыми комбатами - Бариновым и Ходыревым. (Тогда Мунчелык был еще в руках у противника.)

И что ты этой высотки стесняешься? - иронически заметил Баринов. - Там же всего один немец сидит, да и тот насмерть перепуганный.

Знаю, - невозмутимо отвечал Ходырев. - Я же его, фрица, от самого Курска гоню без продыха. Пусть отдохнет.

Разговор этот состоялся вечером. Хитрец Ходырев и словом не обмолвился о том, что к этому времени уже две его роты обошли Мунчелык с тыла. Ночью гора была взята.

А план операции ты ведь у меня позаимствовал, - шутил утром Баринов. - Я таким манером «Ячмень» перед Маковицей брал.

Пользоваться передовым опытом никому не возбраняется, - улыбался в ответ Ходырев...

К подъему орудий на Мунчелык готовились засветло. Командир дивизиона майор Шаломов тщательно осмотрел дорогу, все проверил.

Поднимем, товарищ полковник, - заверил он меня. - Трудно будет, зато овчинка выделки стоит. Я и раньше предлагал туда забраться, - он кивнул на вершину горы, - но мне другие задачи ставили...

Как только стемнело, две машины подцепили пушки и двинулись вверх по горной дороге. Ох и тяжелая же это была дорога. Непрерывно лил дождь. Машины буксовали на глинистых склонах, в каменных россыпях. Вскоре их пришлось оставить, а орудия тащить вручную.

Противник, видимо услышав шум, открыл артиллерийский и минометный огонь. Но, несмотря пи па что, к четырем часам утра оба дивизиона заняли огневые позиции на высоте. Замаскировавшись, расчеты ждали сигнала. В десятом часу, как только рассеялся туман, паши артиллеристы начали обстрел Ходры. Огонь вели прямой наводкой, огонь на уничтожение - точный, разящий. Почти каждый выстрел достигал цели: оборону противника разведали и изучили заранее.

Гору Ходру взяли в тот же день. Теперь путь на Яблоновский перевал был открыт.

И все же решающую роль в захвате этого важного рубежа сыграла 138-я стрелковая дивизия. Вначале, готовя операцию, ей отвели второстепенное направление. Наступала она самостоятельно, в отрыве от основных частей корпуса, на левом фланге. И, надо прямо сказать, на ее успех мы не очень-то рассчитывали. Но комдив полковник Василий Ефимович Васильев в первый же день наступления показал себя умелым организатором боя в горах. Части этой дивизии, прорвав оборону, стремительно погнали противника параллельно основной дороге, по горным тропам. Они наступали в исключительно трудных условиях, как бы вдоль Карпат, по ущелью, и по водоразделам хребтов. Справа и слева отвесные скалы. Соседей нет. Вся надежда только на себя да на непроходимые высокие хребты.

Я прибыл к Васильеву в тот момент, когда дивизия вела бои южнее шоссе Жабье - Ворохта. Полдня провел в передовых ротах, а к вечеру встретился с начподивом полковником Андреем Игнатьевичем Вишняком. Сели ужинать. Но начподив то и дело откладывал ложку, рассказывал о последних боях, о том изумительном героизме, который проявили бойцы. Да и я забывал о еде, слушая взволнованный рассказ Вишняка.

Нет, вы не поверите, Никита Степанович, просто диву даешься, как дерутся солдаты. Только что вот перед вашим приходом я послал в 650 й полк редактора дивизионной газеты «Красный боец». Там, в первой стрелковой роте, рядовой Алексеев повторил подвиг Матросова!.. А был он такой неприметный с виду парнишка. Я его хорошо знал! Комсорг роты, разведчик.

Вишняк встал из-за стола, зашагал по блиндажу. Видно было, что он волнуется.

Вчера штурмовали высоту. Невысокая горка, но на ней дзот. Обзор у пулеметчика отличный, каждый камушек на склоне пристрелян. Вот он и поливает. Прижал к земле целую роту. Кто голову поднял - распрощался с жизнью. И тогда пополз Алексеев. Он в лощинке лежал, на отшибе. Сориентировался в обстановке - и пополз. Подобрался на бросок гранаты. Одна граната, вторая. Обе - в цель. А пулемет все бьет. И гранат больше нет. Рота лежит на открытом склоне. Каждый - как на ладони. Ну тогда этот паренек кинулся к дзоту и прикрыл амбразуру... Грудью!..

Потом я лежал в темноте с открытыми глазами и думал об Алексееве. Простой советский парнишка. До войны небось голубей гонял. А вот наступила суровая година - и отдал жизнь. Не в бреду, не в фанатичном порыве пошел на пулемет. Сознательно! За Родину, за то, чтобы десятки других живыми вернулись в семьи!

Может быть, он обо всем этом и не думал в тот последний миг. Проявилось то, что впитано с молоком матери, что заложено с детства и воспитывалось школой, комсомолом, всей нашей жизнью. Вылилось в один шаг, в один решающий бросок...

Я вспомнил побледневшее лицо Вишняка, его слова: «Я хорошо знал его». Одного ли Алексеева хорошо знал Вишняк в своей дивизии не по долгу службы, а по призванию политработника?

Мои размышления нарушил телефонный звонок. Я слышал, как стремительно вскочил с постели Вишняк (тоже не спал, значит).

Хорошо, - ответил невидимому собеседнику начподив. - Сейчас я свяжусь с командиром полка.

А через пять минут Вишняк уже сердито говорил в трубку:

Нельзя людей оставлять голодными! Сейчас же доставьте пищу во взвод. А хозгруппу пусть возглавит Малашко. Он найдет расположение взвода.

Вот настырный парень, - добродушно сказал начподив, отходя от телефона.

Оказалось, что один из взводов находился в боевом охранении. Старшина роты, который должен был доставить туда обед и ужин, не нашел взвода. Парторг батальона Петр Малашко, узнав об этом, решил сам отправиться вместе со старшиной. Но командир запретил. Тогда Малашко позвонил начальнику политотдела. «Как же так? Ведь там люди с утра не ели».

Лейтенанта Петра Малашко я знал. В дни, предшествующие наступлению, политотдел корпуса обобщил опыт его работы. У меня сохранился черновик политдонесения. В нем сообщалось, что парторг Малашко на первый план в своей работе ставит заботу о солдате. В батальоне была крепкая парторганизация из восемнадцати коммунистов. Все они опытные фронтовики. На каждого из них Малашко надеялся, как на самого себя. Коммунисты, как, впрочем, и все солдаты батальона, глубоко уважали и ценили своего парторга.

Комбат не раз поручал Малашко обучать молодежь особенностям стрельбы в горах из автомата и пулемета, гранатному бою. Все это непростая наука. Тут нужна особая сноровка.

Обучал Малашко бойцов основательно и в то же время с юмором.

Наступаешь снизу вверх, - говорил он, хитро щуря глаза, - не бойся перебросить гранату через окоп противника. Она скатится вниз и попадет точно в цель. Прямо фрицу на голову. Атакуешь сверху - не добрасывай. Опять-таки фашисту несдобровать: граната скатится ему под ноги.

Утром я хотел встретиться с Малашко, поговорить с ним, поблагодарить за хорошую службу. Но с рассветом противник неожиданно перешел в контратаку. Части 138-й дивизии сравнительно легко отбили ее. Не давая хортистам опомниться, сами пошли в наступление. К вечеру на плечах врага бойцы ворвались в деревню Яблоница, что, подобно гнезду ласточки, прилепилась у самого перевала.

Здесь у крайней избы я нашел Малашко. Лейтенант беседовал с молодыми солдатами. Еще издали заметил, что лейтенант сидит без сапог, и очень этому удивился. Малашко был дисциплинирован, в самую горячую пору боев даже бриться ухитрялся ежедневно. А тут... Впрочем, едва я подошел поближе, все сразу выяснилось. Парторг объяснял молодым солдатам, как обвернуть ногу газетой, чтобы она не мерзла: в Карпатах начались холода.

Двенадцатой заповеди учу, - шутя, объяснил мне Малашко. - Держи ноги в тепле, голову на плечах, а противника на мушке. «Побольше бы нам таких боевых парторгов», - подумал я и с удовольствием пожал крепкую мозолистую руку офицера.

В 138-й стрелковой дивизии подобрались знающие и любящие свое дело политработники. Взять хотя бы агитатора 650-го полка майора Шурубу. Его принцип работы с людьми прост и мудр: «Словом и делом!» И еще майор Шуруба постоянно опирался на актив. В созданном им агитколлективе были лучшие люди полка, самые опытные воины. Иной раз, получив очередную сводку, говорил мне тов. Вишняк, он сгоряча сердился на Шурубу: «Почему допускаете текучесть в агитколлективе? То в нем 65 человек, то - 45. В чем дело?»

А дело-то, оказывается, в том, что агитаторы Шурубы - настоящие вожаки: не только словом вдохновляют людей, но и личным примером, в бою - всегда впереди! Вот и происходит сокращение агитколлектива. Но это сокращение, увы, вынужденное.

Именно неустанными заботами майора Шурубы в полку выросли и прославились на весь корпус такие, например, замечательные агитаторы, как Фомин, Авлакумов, Заказдин, Бадаев, Даниловский, Ивскевич, Остапенко, Орлов, Алексеев и многие другие.

Отменно была поставлена в этом полку и библиотечная работа. Казалось бы, о каких библиотеках может идти речь в тяжелых боевых условиях? Однако майор Шуруба с помощью актива добился того, что в полку и в батальонах были созданы библиотечки, в которых воины могли выбрать книгу по вкусу, почитать газеты.

Как правило, агитаторы выступали с короткими волнующими сообщениями, вокруг которых завязывалась беседа. Вот привел агитатор пожилого бойца. «Послушайте, ребята, - говорит агитатор солдатам, - вашего товарища красноармейца Меликсенко. Он из соседней роты». На Меликсенко лица нет: только что получил страшную весть о том, что его единственного сына фашисты угнали на каторгу, хозяйство разграбили.

Меликсенко только и сказал: «Братцы! Мстите фашистской сволочи за моего сына. И я уж тоже постараюсь, не сомневайтесь».

Вот, собственно, и вся беседа. Солдаты посочувствовали товарищу, вспомнили о своих счетах с фашистами. И уж будьте покойны, в предстоящем бою они рассчитаются с гитлеровцами!

И подобных бесед - десятки, сотни. На самые различные темы: и о повышении политической бдительности, и о изучении техники определения расстояния в горах...

Возвращался я из 650-го стрелкового полка и думал: «Толково поставлена партийно-политическая работа. Весь командный и политический состав, все коммунисты и комсомольцы настоящие агитаторы. Поэтому и спаян полк, поэтому и дерется хорошо. Казалось бы, сущий пустяк, безделица - газетами ноги обвертывать, а скольких это избавит от обморожения. Надо бы опыт партполитработы полка довести до всех политработников корпуса.

В штабе корпуса узнал о блестящем обходном маневре, который осуществил комдив 8-й стрелковой полковник Угрюмов. Его дивизия вела ожесточенные бои непосредственно у Яблоновского перевала. Оставив один полк у перевала, Угрюмов двумя полками совершил марш из Татарув в обход высоты. Почувствовав угрозу окружения, противник оттянул часть сил на фланги. 229-й полк ударил с фронта, сбил прикрытие.

В результате этого маневра наши соединения нависли над флангами противника.

Полоса наступления корпуса теперь сузилась настолько, что командующий фронтом генерал-полковник И. Е. Петров принял решение 24 сентября вывести во фронтовой резерв 2-ю гвардейскую воздушнодесантную дивизию. Не скажу, чтобы это нас очень обрадовало. Еще раньше, 12 сентября, в резерв фронта убыла от нас 317-я стрелковая дивизия. Мы испытывали недостаток в силах и средствах. Тем не менее еще через пару дней кровопролитных боев части корпуса уже стояли на Яблоновском перевале.

Перевалив главпый хребет суженным фронтом в десять - двенадцать километров, мы вплотную подошли к основному укрепленному району противника - Керешмезскому. В тактике наших соединений проявились наиболее характерные черты боевых действий в горах: маневр отдельных стрелковых батальонов и рот, обходы, охваты узлов сопротивления, резкое сужение фронта с концентрацией сил на главном, решающем направлении.

Четыре тысячи фашистов навсегда остались лежать на отрогах Яблоновского перевала, многие тысячи сдались в плен.

Кстати о пленных. Солдаты противника начали сдаваться уже за Коломыей. Вначале это были одиночки, а потом (особенно после Микуличина) в плен приходили иногда даже целые подразделения. Унылые колонны пленных тянулись по шоссе Делятин - Ворохта. Массовой сдаче в плен способствовала и большая работа по разложению войск противника, которую активно вели политотделы армии, корпуса и дивизий.

Еще в мае политический отдел армии провел совещание по вопросу «О состоянии работы по разложению войск противника». На совещании член Военного совета С. Е. Колонии и начиоарм Л. И. Брежнев дали подробные указания начальникам политорганов об усилении этой работы.

Огромную помощь нам оказывали и работники поарма товарищи Левин, Полтавцев, Клюев и другие.

Видимо, многие мадьяры читали наши листовки. По всему фронту работали вещательные установки. Венгерские солдаты устали от войны, многие из них поняли, что они гнусно обмануты хортистским правительством и гитлеровцами. Сказывалось и то, что наши войска на юге уже стояли у озера Балатон, подходили к Будапешту. За что, ради кого должны гибнуть венгерские солдаты в Карпатах?

Агитаторов, принимавших участие в радиопередачах для противника, подбирали из числа наиболее сознательных пленных, местных жителей. С одним из них случилась под Керешмезе курьезная история. Это был молодой веселый парень, из местных жителей. Имя парня Ференц, но бойцы называли его Федей. Здороваясь с кем-либо, он всегда приговаривал «Гитлер - капут» и непременно добавлял забористое русское словечко, которое перенял от наших ездовых. Днем Федя отсыпался, а ночью его вывозили на специальной агитмашине поближе к переднему краю, и хорошо поставленный Федин голос, усиленный динамиком, до утра гремел над окопами соотечественников, будоража умы и души венгерских солдат.

Дорогие братья! Подумайте, за что вы воюете?..

Однажды, когда Федя передавал очередную сводку Совинформбюро, переведенную на венгерский язык, за дверью машины послышался шорох. Потом она приоткрылась. Обернувшись, Федя чуть не упал от страха: на пороге стоял мадьярский капитан, с ног до головы обвешанный оружием; из-за его плеча выглядывал еще один офицер, не менее воинственного вида.

Неизвестно, что сталось бы с Федей, если бы в этот миг не появился в тесной кабине старший агитмашины, маленький украинец-сержант. Он деловито оттеснил капитана к выходу, укоризненно сказал ему:

Ну що вы на нього вызвэрилысь? Спутаете хлопця до смэрти, а хтож потим вас агитируваты будэ, разуму наставляты?

Наутро Федя ходил в героях - ориентируясь на его голос, ночью пришла сдаваться в плен целая рота! В полном составе, при всем вооружении, во главе с офицерами.

Однако нельзя сказать, что сдавались в плен повально, что нам и воевать не с кем было. Немало было фанатиков, людей, до конца отравленных фашистской пропагандой. Такие дрались ожесточенно, с отчаянностью обреченных.

В общем, на легкую победу в боях за Керешмезе никто из нас не рассчитывал. Мы знали, что такое Керешмезский укрепрайон.

Мощная оборонительная линия, возведенная еще до второй мировой войны, была укреплена дополнительно и названа фашистами «линией Арпад». Она состояла из сотен дотов и дзотов. Многие из них были расположены в скалах и имели по нескольку амбразур для орудий, пулеметов и противотанковых ружей. Все доты и дзоты связаны системой организованного огня.

Сильнее всего фашисты укрепили правый фланг, где проходили шоссейная и железная дороги. Основной горный переход через Керешмезе они перекрыли тремя долговременными узлами обороны. Населенный пункт Керешмезе (Ясино) был, по существу, превращен в настоящую горную крепость. За четырехкилометровой полосой предполья притаились доты, врезанные в скалы, и дзоты, замаскированные среди домов города. Всюду - трапшеи, бетонированные стрелковые ячейки, минные поля и проволочные заграждения.

Танкоопасные направления враг перекрыл противотанковыми рвами, рядами надолбов.

Со скатов Яблоновского перевала мы хорошо видели подступы к укрепленному району. Всюду, насколько хватало глаз, тянулись гранитпые надолбы. Они, как зубья дракона, вставали на пути. Ясно, что с ходу такой орешек не разгрызешь.

К городу фашисты стянули крупные силы пехоты, которая укрылась от авиационных и артиллерийских налетов в пещерных убежищах. На подступах к Керешмезе и в самом городе, как потом выяснилось, имелись 36 железобетонных убежищ, 32 дзота и дота, 53 пулеметные площадки, 20 артиллерийских и минометных батарей, 1900 погонных метров надолбов, 8 тысяч метров траншей, 12 километров колючей проволоки, по которой был пропущен ток напряжением в 3 тысячи вольт.

Поняв, что с ходу такой крепкий орешек не разгрызешь, генерал Гастилович приказал усилить разведку, особенно на флангах, принять все меры, чтобы найти обходы и незанятые..противником промежутки. В тыл врага направили отдельные разведдозоры, разведгруппы. Забегая вперед, скажу, что операцию по преодолению Керешмезского укрепрайона мы выиграли главным образом благодаря хорошо организованной разведке. Именно она в мощной обороне противника нащупала слабые звенья, неукрепленные промежутки. Это открывало перед нашими войсками широкую возможность для маневра и просачивания в тыл врага. Отсутствие у гитлеровцев сплошной обороны, наличие разрывов между узлами сопротивления создавали условия для активных действий наших войск мелкими группами с незначительным артиллерийским и инженерным усилением.

Мне пришлось несколько раз принимать участие в атаках на этот укрепрайон. Поэтому я лично убедился, насколько оправдывает себя умный, продуманный маневр, обход, внезапность. Остановлюсь подробнее на бое за Керешмезе.

Командир 8-й стрелковой дивизии полковник Угрюмов вначале решил овладеть Керешмезе лобовой атакой, наступая по основной дороге. Но из этого ничего не вышло. Гитлеровцы пристреляли каждую извилину на дороге Ворохта - Керешмезе, каждую точку в теснинах и на высотах. Огонь противника не давал нам поднять головы. Гитлеровцы расстреливали каждую одиночную машину, повозку, а минометный огонь они открывали не только по группам, но и по одиночным бойцам. Поэтому две атаки, предпринятые в лоб, захлебнулись.

Всем стало ясно, что овладеть Керешмезе ударом в лоб невозможно.

Вечером в блиндаже над картой склонились Гастилович, Угрюмов, начальники штабов корпуса и 8-й дивизии. Карандаш комкора, описав крутую дугу, скользнул к Керешмезе с тыла.

Только так,- сказал Гастилович, подняв глаза на Угрюмова. - Загнешь петельку по бездорожью и ударишь в тыл. Пройдешь?

Угрюмов посмотрел на карандашную линию - тонкая черта пересекала труднопроходимые хребты, покрытые густым лесом. Помолчал и сказал решительно:

Пройдем!

Через несколько часов началась перегруппировка частей 8-й дивизии. Ведь основные усилия теперь сосредоточивались на ее правом фланге. Перегруппировка проходила скрытно, ночью, при строгой маскировке. Чтобы ввести противника в заблуждение, в районе Керешмезе сохранялся прежний режим огня, движения войск и автомашин, переговоров по радио. Полки дивизии быстро и скрытно сосредоточились в горах и лесах северо-западнее города. Противник ничего не заметил.

Подтянув артиллерию и боеприпасы, дивизия внезапно, словно снег на голову, свалилась на главную дорогу Рахов - Керешмезе и оседлала ее. Над группировкой фашистских войск, оборонявших Керешмезе, нависла угроза окружения. Гитлеровцы поспешно отступили, оставив укрепрайон, и заняли оборону на промежуточном рубеже. Благодаря мужеству и мастерству наших воинов замок с «дверей» в Венгерскую долину был сорван.

Немалая заслуга в этом принадлежала командиру корпуса генералу А. И. Гастиловичу. В очень сложных условиях он оперативно руководил войсками, принимал смелые решения, уверенно использовал маневр. Комкор стал настоящим генералом-фронтовиком, зрелым военачальником.

Много героических подвигов совершили бойцы и командиры в боях за укрепленный район Керешмезе. Расскажу только о командире нештатного взвода разведки старшем сержанте Юсупове. О храбрости и находчивости его ходили легенды. Мне довелось несколько раз беседовать с Юсуповым. И должен сказать, что воин этот действительно был разведчиком экстра-класса. Человек как человек. Внешне - обыкновенный: плотный, широколицый, курносый. С виду даже робкий, неповоротливый. Начнет что-нибудь рассказывать - теряется. Только вот глаза выдавали прирожденного разведчика - недремлющие, настороженные. И тело напряжено, как струна.

Помню, во время беседы с ним я часто ловил себя на мысли: вот треснет сейчас у меня под ногой сухая веточка, и Юсупов исчезнет, растворится в кустарнике, как будто его и не было тут вовсе.

Разведчики в шутку называли Юсупова «человеком-невидимкой». Ужом среди бела дня пробирался он в самое сердце Керешмезского укрепрайона, зарывался в каменную россыпь и часами недвижимо лежал, подмечал все, что делалось вокруг, запоминал. Он уходил так же тихо, как и появлялся. И только однажды не выдержал. Место засады выбрал у штабного блиндажа: ждал, не выйдет ли кто. Но фашисты были осторожны. Тогда, уже перед утром, разведчик опустил в трубу штабного блиндажа связку гранат. Знатный переполох поднялся у гитлеровцев! Они оцепили все вокруг. Казалось, ящерице - и той не уйти. А Юсупов выбрался.

Талантливый разведчик со своей группой приносил ценнейшие сведения. Это они подсчитали количество дотов и дзотов на своем участке, точно нанесли их на карту. Уже после взятия города Керешмезе офицеры из штаба фронта, не поверив в точность ранее сообщенных им сведений, вновь пересчитали доты и дзоты. И число совпало. Это Юсупов с группой разведчиков обнаружил обход на одном из участков обороны противника и в самый решающий момент провел там батальон майора Киречка в тыл фашистам.

За Керешмезе Юсупова наградили боевым орденом.

С. БУНТМАН: Добрый день, «Военный совет» в прямом эфире радиостанции «Эха Москвы». А на следующий день в воскресенье, вы можете смотреть телевизионную версию на канале «Звезда». Анатолий Ермолин, Сергей Бунтман ведут эту программу, а в гостях у нас Андрей Демин, начальник штаба командования противовоздушной, противоракетной обороны войск Воздушно-космической обороны. Андрей Геннадьевич, добрый день.

А. ДЕМИН: Добрый день.

С. БУНТМАН: Вот скажите, пожалуйста, нам, сначала мы определяем рамки, да? О чем мы говорим, и какое место занимает противовоздушная, противоракетная оборона в войсках Воздушно-космической обороны. Сейчас нам надо разобраться, прежде всего.

А. ДЕМИН: Понятно. На основании решения президента РФ, с 1 декабря 2011 года, на основе космических войск, и оперативно-стратегическое командование Воздушно-космической обороны военно-воздушных сил, был создан новый род войск, войска Воздушно-космической обороны. И командование противовоздушной, противоракетной обороны, которое я представляю, является одним из оперативных объединений, входящих в состав войск Воздушно-космической обороны.

С. БУНТМАН: Какие у него задачи, у объединения? Какие задачи поставлены?

А. ДЕМИН: Командование противовоздушной, противоракетной обороны, оно предназначено для Воздушно-космической обороны города Москвы, и центрального промышленного района. Который включает в себя более 25 субъектов РФ. Имеет задачи: разведка Воздушно-космического противника, оповещение по воздушной обстановке пунктов управления войск, сил, органов государственного управления. Ведение разведки в космической обстановке, силами многофункциональной радиолокационной станции (неразборчиво) 9-й дивизии противоракетной обороны. Вскрытие, начало Воздушно-космического нападения, отражение ударов, средств Воздушно-космического нападения, по объектам обороны. Уничтожение самолетов, крылатых ракет, атакующих баллистических ракет, и тем самым прикрытие объектов военного, государственного управления, группировок войск сил, на территории зоны ответственности. А так же, военных объектов важнейших, согласно указанных задач. И командование, кроме того, выполняет задачи по прикрытию самолетов дальней бомбардировочной авиации, которая (неразборчиво) через границы ответственности объединения, в случаи ведения военных действий, от вражеских самолетов, и крылатых ракет.

С. БУНТМАН: То есть, это не секунды отдыха, вообще-то.

А. ДЕМИН: Эти задачи в основном, они решаются как в мирное, так и в военное время. В мирное время основной задачей является выполняя вот эти указанные мной задачи, несение боевого дежурства по Воздушно-космической обороне.

А. ЕРМОЛИН: Андрей Геннадьевич, а зачем потребовалось создавать новый вид войск? Если мне не изменяет память, то даже потребовалось добирать там более 70 тысяч офицеров. Вот как появилась эта идея? Вот в чем её целесообразность?

А. ДЕМИН: Наш потенциальный противник, сейчас при ведении военных действий… Именно потенциальный противник, при проведении военных действия против РФ, может использовать средства воздушного нападения, в пределах воздушного пространства. Такие, как самолеты стратегической, бомбардировочной авиации, тактической авиации. Крылатые ракеты морского и воздушного базирования, может использовать беспилотные летательные аппараты в воздушном пространстве. Кроме того, при ведении ядерной войны против РФ, противник может использовать межконтинентальные баллистические ракеты. А так же, крылатые ракеты с ядерным снаряжением. Раньше для уничтожения… Точнее, для ведения разведки, и уничтожения противника в космосе, были войска ракетно-космической обороны, затем космические войска. Для уничтожения противника в воздушной сфере, существуют силы и средства ПВО, в составе военных округов, военно-воздушных сил. Но с 16-го года, и где-то примерно к 2020 году, противник будет создавать новые средства вооружения. Он их уже разрабатывает и испытывает, и они поступят на вооружение. Такие, как гиперзвуковые летательные аппараты, крылатые ракеты, космические самолеты. И фактически, они могут переходить, выполнять боевые задачи, из космоса в воздушное пространство опускаться, и снова подниматься в космос. Вести свои действия на очень высоких скоростях. Поэтому потребовалось объединить все силы и средства ракетно-космической обороны, силы и средства космических сил, силы и средства противовоздушной обороны, в единую систему. Вот такую задачу в своём послании федеральному собранию, в 2010 году президент РФ озвучил. И через год она была реализована созданием нового рода войск, войск Воздушно-космической обороны.

С. БУНТМАН: И тогда получается, насколько это изменило вашу структуру, насколько пришлось перестраиваться офицерам, которые служат в этом. И насколько изменилась структура сама, насколько это непривычно было, скажу я так проще.

А. ДЕМИН: До 1997 года, составная часть космических войск, войска ракетно-космической обороны, ни были в составе войск ПВО страны. Поэтому, в части задач нам было не сложно перестроиться, потому, что мы воспитывались и обучались в одних военно-учебных заведениях, и имели идеологию прикрытия страны от удара противника. С точки зрения уже создания кооперации, и интеграции сил и средств космических сил, сил ракетно-космической обороны в новом облике сейчас, и сил ПВО. Конечно, прежде всего, здесь стоит проблема создания единой системы управления. Для того чтобы выполнять задачи в едином Воздушно-космическом пространстве, необходимо управлять всеми силами, для решения этой задачи. Сейчас такая система управления создается, имеются общие пункты управления, командование, как орган управления войск Воздушно-космической обороны, под руководством командующего войсками генерала-лейтенанта Остапенко. И мы, сейчас в течении этого года, завершаем вопросы боевого слаживания в новой структуре, выполняем задачи боевой подготовки, несения боевого дежурства. И я думаю, что никаких психологических проблем, проблем каких-то традиционных, связанных с нашей подготовкой, у нас нет, и не будет в дальнейшем.

А. ЕРМОЛИН: Как устроено ваше командование? Вот вы сказали, что более, чем в 20-ти субъектах федерации, есть промышленные районы. То есть, вы отвечаете по сути дела, за территорию всей РФ, да? Ну, почти всей. Там, где вот… Или все-таки вы сконцентрированы в основном, вокруг центрального районы, и Москвы?

А. ДЕМИН: Командование ПВО ПРО, оно предназначено для Воздушно-космической обороны, как я сказал, центрального промышленного района. Центральный промышленный район – это в основном часть территории северо-западного, приволжского федеральных округов, и в основном, это центральный федеральный округ. Двадцать пять регионов РФ, часть территории республик Поволжья, и все территории центральной России. В том числе и главный объект прикрытия, город Москва. И очень важные, важнейшие органы военно-государственного управления.

А. ЕРМОЛИН: А вы привязаны к командованиям, да? То есть, если есть 4 стратегических командования, то у вас есть ещё три коллегии, которые за другие такие же районы отвечают.

А. ДЕМИН: В четырех командованиях, в четырех объединенных стратегических командованиях округов, имеется свое командование ВВС и ПВО. Со своей зоной ответственности за противовоздушную оборону. А мы не входим в состав, и не пересекаемся по границам ответственности с этими четырьмя командованиями, мы именно прикрываем центральный промышленный район.

С. БУНТМАН: То есть, это особого значения…

А. ДЕМИН: Это особая зона.

С. БУНТМАН: Сейчас я чувствую, что наши слушатели в основном за Уралом, они скажут: «А нас-то кто прикрывает»?

А. ДЕМИН: Слушатели за Уралом, как и слушатели на других территориях РФ, прикрывают командования ВВС и ПВО, которые входят в состав объединенных стратегических командований западного, южного, центрального и восточного военных округов. Но эти силы командования ВВС и ПВО, которые несут боевое дежурство, они оперативно подчиняются командующими войсками ВКО, генерала-лейтенанта Остапенко в мирное время. И все силы и средства дежурных (неразборчиво) сил и средств, руководятся с командного пункта войск ВКО.

А. ЕРМОЛИН: То есть получается, что в центральном округе идет дублирование, да? То есть, есть войска ПВО, и противоракетной обороны. Плюс, ещё ваша система.

А. ДЕМИН: Нет, дублирования нет.

А. ЕРМОЛИН: Я в хорошем смысле. То есть…

А. ДЕМИН: Нет. Граница ответственности нашего командования включает в себя 25 регионов центральной России. За пределами границы нашего командования, расположены границы ответственности командования ВВС и ПВО округов.

А. ЕРМОЛИН: Понятно.

С. БУНТМАН: Всё. Я думаю, что теперь разобрались территориально.

А. ЕРМОЛИН: А какие силы и средства у вас есть для решения ваших задач?

А. ДЕМИН: Наше объединение в свой состав включает прежде всего основные соединения. Это три бригады противовоздушной обороны. Которые ранее входили в состав оперативно-стратегического командования ВКО. Две бригады отвечают за прикрытие территории МО, деля её примерно пополам. И одна бригада прикрывает всю остальную территорию, кольцом вокруг МО, центрального промышленного района. Эти бригады состоят из зенитно-ракетных, ракетно-технических полков, имеют в своем составе пункты управления истребительной авиации, и способны уничтожать средства воздушного нападения. А так же, оперативно-тактические, баллистические ракеты противника. Кроме трех бригад ПВО, в состав командования входит дивизия противоракетной обороны, которая предназначена для прикрытия города Москвы, от одиночных ударов баллистических ракет противника. Именно межконтинентальных баллистических ракет. Или небольших групп межконтинентальных баллистических ракет.

А. ЕРМОЛИН: Вот тут супер актуальный вопрос пришел: «Есть ли у космических войск план действий при инопланетном вторжении»? Дина спрашивает.

А. ДЕМИН: Ну, наше командование ПВО и ПРО, оно отвечает все-таки за действие по прикрытию объектов на земле. А командование в целом войск ВКО, и конкретно второе объединение, которое входит в его состав космического командования, на такие вопросы наверное может ответить.

С. БУНТМАН: Да. Я думаю, да, что готовы. Скажите, пожалуйста, вот когда вы говорили каковы задачи, это действительно мы так пропустили этот момент, что это действительно, это постоянное, и это очень большое напряжение. Вот специфика подготовки у вас тех, кто… Во-первых, служат ли у вас военнослужащие по призыву, и это ведь очень сложная подготовка, включая и психологическую подготовку. Это ведь ответственность за миллионы жизней, и не только за себя. И действительно, не секунды отдыха.

А. ДЕМИН: У нас в командовании примерно около 15 тысяч личного состава военнослужащих. Их них около 3-х тысяч на данный момент солдат, сержантов по призыву. Более 4-х тысяч лиц, гражданского персонала. Более 3 тысяч офицеров. Военнослужащие, которые служат в командовании противовоздушной, противоракетной обороны, они выполняют свои задачи, заступая в дежурные сокращенные боерасчеты и дежурные (неразборчиво), для несения боевого дежурства по противовоздушной и Воздушно-космической обороне. Примерно 10% личного состава – это примерно 1500 человек, ежедневно заступают на боевое дежурство по Воздушно-космической обороне. И находится на рабочих местах в течении суток, выполняя обязанности на командных пунктах, на рабочих местах кабин зенитно-ракетных комплексов, в радиолокационных станциях, в воинских частях противоракетной обороны. Кроме того, ряд подразделений нашего командования, примерно 10 подразделений (неразборчиво) войск, несут дежурство постоянно, с включенными радиолокационными станциями. И вдоль госграницы, в 150-ти километровой полосе, у нас госграница нашего командования, за которое мы отвечаем, 4400 километров (неразборчиво) Белоруссии и Украины, осуществляет непрерывный контроль воздушного пространства, сопровождая все воздушные объекты, которые в этой полосе находятся. И выдавая информацию на наши командные пункты, а так же на пункты управления потребителей. На командные пункты войск ПВО сухопутных войск, и на другие воинские части.

А. ЕРМОЛИН: А случаются нарушения воздушного пространства?

А. ДЕМИН: Нарушение воздушного пространства в границе нашей ответственности в последние годы не было. Потому, что мы находимся все-таки в центре России. И с запада от нас находятся дежурные силы Западного военного округа, с юга дежурные силы 4-го командования ВВС и ПВО Южного военного округа, а с юго-запада, территория дружественных нам РФ республики Белоруссии и Украины. Но нарушение использования воздушного пространства бывают. Когда осуществляются полеты самолетов, без заявок. По таким случаям, мы сразу, наши командиры дежурных сил принимают меры по включению дополнительных станций, (неразборчиво) готовность №1 истребительной авиации, сообщают информацию на взаимодействие с нами зональные центры управления воздушным движением, и совместно принимается решение. Этот самолёт имеет право дальше продолжать движение по своему маршруту, или он является нарушителем. По всем случаям, которые я сказал, а их было порядка 300-т, за последний год. По всем случаям были приняты решения, что эти воздушные объекты просто не подали в свое время заявку, и имеют право дальше продолжать движение. И дальше подлежат обыкновенному радиолокационному контролю.

А. ЕРМОЛИН: То есть, гражданские суда, да?

А. ДЕМИН: Да, гражданские воздушные суда.

С. БУНТМАН: А скажите, как быстро вы должны принять решение, определить кто это, что это, зачем это? Потому, что здесь всё-таки и в вашей службе счет идет я не знаю даже, не на секунды, а на меньше. Если что вдруг, вы понимаете?

А. ДЕМИН: Сроки перевода из готовности 2, или 3, в готовность №1, наших дежурных подразделений, зенитно-ракетных дивизионов, (неразборчиво) подразделений, которые не дежурят со включенными (неразборчиво), не более 10 минут. То есть, полное включение, прибытие расчетов на рабочие места дополнительных, и готовность к выполнению боевой задачи. Сроки вылета экипажей, тоже не более 10-20 минут. В зависимости от степени готовности дежурного звена на аэродроме, оперативного подчиненного нашему командованию. Сроки принятия решения командирами дежурных сил, оперативными дежурными, это считанные секунды, как вы правильно сказали. То есть, оценка обстановки, принятие решения, доклад, и дальше действие по команде вышестоящего командира, если это в его правах, или действия самостоятельно, если эти действия в правах данного командира дежурных сил.

А. ЕРМОЛИН: А вы просчитываете возможную максимальную нагрузку? Понятно, сейчас к счастью не времена.

С. БУНТМАН: Хорошо ты задаёшь вопрос за 10 секунд до перерыва. Давай его оставим на следующий…

А. ЕРМОЛИН: Будет возможность подумать.

С. БУНТМАН: Ну, конечно. Хорошо. Я думаю, что мы сейчас прервёмся, и я напоминаю, что нас Андрей Геннадьевич Дёмин в гостях. И мы продолжим через 5 минут.

НОВОСТИ.

С. БУНТМАН: Я напоминаю, что ведут программу Анатолий Ермолин, и Сергей Бунтман. А у нас в гостях генерал-майор Демин, начальник штаба командования противовоздушной, противоракетной обороны войск Воздушно-космической обороны. Андрей Геннадьевич, Анатолий задавал вам вопрос. Пожалуйста, повтори свой вопрос, который…

А. ЕРМОЛИН: Возвращаясь к максимальной нагрузке. Вот в период холодной войны, понятно, что ваши системы не рассчитываются просто ну, как бы… Не строятся просто так. Есть какие-то расчеты. И тогда были некие показатели, которые определялись максимальным количеством атакующих объектов, куда входили самолеты, ракеты, вот всё, что мы перечисляли, да? Вот есть у вас сейчас понимание, какое максимальное количество атакующих объектов может отразить ваша система? И какие из них являются приоритетными?

А. ДЕМИН: Да, естественно, что для того, чтобы нам спланировать боевые действия по поставленным задачам. Мы должны оценить противника, сделать выводы из оценки. И по нашим данным, по данным вышестоящих органов военного управления, границы от ответственности нашего объединения, то есть, вот на территории центрального промышленного района, могут в случае развязывания крупномасштабной войны, действовать около тысячи крылатых ракет морского и воздушного базирования. Если военно-ядерное, то в неядерном снаряжении. И около полутора тысяч самолетов различного назначения. Боевых самолетов. Плюс силы беспилотных летательных аппаратов, самолеты – разведчики, самолеты управления, самолеты (неразборчиво). В случаи развязывания ядерной войны, может наноситься удар стратегическими ядерными силами США, и количество возможных боевых блоков, которые могут быть нацелены на объекты города Москвы, центрального промышленного района, я оглашать не могу. Сейчас силы и средства командования в целом готовы к отражению данных ударов. Но во взаимодействии с командованием ВВС и ПВО военных округов. На западном стратегическом Воздушно-космическом управлении это западного военного округа, первое командование ВВС и ПВО, и войска ПВО сухопутных войск. Как я сказал, на южном направлении (неразборчиво) взаимодействием с южным военным округом, с его войсками ПВО, и с его 4-м командованием ВВС и ПВО. И на севере тоже с первым командованием, северную территорию прикрывает первая бригада воздушно-космической обороны западного военного округа. Вот во взаимодействии с этими силами и средствами, мы в состоянии отразить удары вышеперечисленных средств воздушного нападения. А 9-я дивизия противоракетной обороны, как я сказал, она способна уничтожить одиночные боевые блоки межконтинентальных ракет, и небольшие группы боевых блоков межконтинентальных ракет, атакующих город Москва. Для чего система противоракетной обороны, которая была ограничена договором по ПРО 72-го года, из которого сейчас США вышло, и была предназначена.

А. ЕРМОЛИН: Вы предпочитаете универсальное оружие, которое способно уничтожать и самолеты, и ракеты, и беспилотники там, и баллистические ракеты? Есть ли такое оружие. Либо у вас на каждую атакующую группу цели, и есть свои виды вооружения?

А. ДЕМИН: Конечно виды вооружения на оснащение наших войск, стоят разнообразные. Для обнаружения объектов имеются радиолокационная станция, радиолокационные комплексы и высотомеры дежурного режима, и боевого режима. Станции дежурного режима, они могут быть как правило, метрового, дециметрового диапазонов. Они ведут разведку в мирное время. И вскрывают начало нападения. А станции и комплексы боевого режима радиотехнических войск, они сопровождают обнаруженные цели, включив полную сеть постов РТВ, создают радиолокационное поле…

А. ЕРМОЛИН: Извините, что перебиваю. Какое время подлета после того, как вы обнаружили цель за пределами. Вот сколько остается у вас времени для того, чтобы принять какие-то меры уничтожиться?

А. ДЕМИН: Мы рассчитываем на то, что всеми силами разведки вооруженных сил, и в целом государства, будет скрыта подготовка, и начало нападения воздушного космического противника. Ну, прежде всего воздушного противника. Поэтому надеемся, что силы и средства разведки, нам дадут информацию о том, что осуществлен пуск крылатых ракет из акватории (неразборчиво). О том, что самолеты бомбардировщики стратегические, выли на рубежи пуска ракет воздушного базирования. А авиация тактическая, поднялась со своих аэродромов. Средства радиолокационной разведки нашего объединения, позволяет обнаруживать цели за примерно 700 километров от госграницы. Но я уверен, что наши средства разведки вышестоящих органов управления сработают. Мы получим информацию для перевода всех сил и средств в готовность к отражению удара раньше. И встретим их уже готовыми, (неразборчиво) на самых дальних рубежах.

А. ЕРМОЛИН: Тех же космических войск, да? Там на дальних рубежах.

А. ДЕМИН: В том числе и во взаимодействии с силами и средствами космических войск.

С. БУНТМАН: А скажите, это вы предполагаете, ведь вполне возможно, что удар может быть нанесен с любого направления. С северо-запада, юго-востока, с любого направления. И когда мы говорим о потенциальном ядерном ударе, ведь ядерных держав уже достаточно много официальных, а ещё есть не официальные. То есть, готовы ли вы удару с любого направления? Мало ли, кому что в голову придет?

А. ДЕМИН: Для вскрытия… Точнее правильно сказать, для разведки ракетоопасных районов, и для обнаружения и предупреждения о начале ракетного нападения, существует космическое командование, которое входит в состав войск ВКО. По данным этого космического командования, будет принято решение после обнаружения стартующих баллистических ракет о том, что осуществлено нападение, в том числе с использованием ядерных ракет, на нашу страну. И тогда будет принято решение на отражение этого ядерного удара, или нанесения ответного удара. Но это вне моей компетенции. Мы все-таки, командование ПВО ПРО, и по вопросам противоракетной обороны, выполняем задачи только по нестратегической ракетной обороне. По отражению ударов оперативно-тактических баллистических ракет.

А. ЕРМОЛИН: Сколько у вас времени есть? Вы говорите, что там за 700 километров вы их обнаружили, плюс тысяча, то есть, 1700 – 1500 километров, да? То есть, это 10 минут, 15 минут, 20… За это же время нужно самое главное, принять решение. Известно, что ситуация с ростом, оно так и не было принято. То есть, передавали там, сопровождали, видели, а вот не оказалось человека, который принимал решение.

А. ДЕМИН: Дальность обнаружения наших радиолокационных станций, приметно до 600-700 километров, она позволяет в течении 10 минут, привести в готовность №1, все дежурные силы и средства. И радиолокационное поле создать, и зоны зенитно-ракетного огня. Переведя в готовность №1, зенитно-ракетные дивизионы. И как только воздушный противник пересечет госграницу РФ, или как только войдет в границы ответственности нашего командования, при реальном начале нападения, то будет дана команда на его уничтожение в границах зоны огня, зенитно-ракетных войск. А так же, будут подняты оперативно-подчиненные силы и средства истребительной авиации, для уничтожения за пределами границ, зон, зенитно-ракетных дивизионов.

С. БУНТМАН: Скажите, пожалуйста, Андрей Геннадьевич, а вот удар может быть нанесен именно по вашим объектам, прежде всего. Потому, что вы-то как раз и защищаете, и в первую очередь могут быть нанесены удары именно по вашему объекту. Насколько вы защищены, и насколько… Вот чтобы вы могли быть в готовности при одном ударе, повторном ударе?

А. ДЕМИН: Вы абсолютно правы. Исходя из оценки (неразборчиво) действий противника, мы считаем, что задачами первого (неразборчиво) ракетно-авиационного удара (неразборчиво) масштабной войны будет именно кроме объектов управления, позиции РТВ, объекты ЗРВ, и командные пункты ПВО. Поэтому для того, чтобы прикрыть наши объекты от этих первых ударов. Ну, во-первых, мы будем уничтожать их на предельной дальности, основными огнями, силами и средствами. Но прикрывая сами командные пункты и дивизионы, мы будем силами и средствами, средств непосредственно прикрытия. На вооружение сейчас поступают зенитно-пушечный ракетный комплекс «Панцирь-с», который имеет хорошую скорострельность, автоматизацию. И способен, когда мы получим эти зенитно-пушечные ракетные комплексы в каждый полк, прикрыть объекты полка от средств воздушного нападения, прикрывая позиции и станции, и пусковые установки.

А. ЕРМОЛИН: Андрей Геннадьевич, вот мы сейчас обсуждали такие серьезные темы, связанные с крупномасштабными боевыми действиями. Ну в общем жизнь показывает, что основные угрозы сейчас связаны скажем, не с такими видами боевых действий. И вашими целями могут оказаться вполне уязвимые, там скажем, не ловкие в какой-то степени, обычные гражданские тяжелые самолеты, перевозящие обычных граждан. То. что мы видели в Америке, при атаке на «Близнецов». Вот какие у вас на этот счет есть инструкции, распоряжения. Что вы имеете право делать, что не имеете.

С. БУНТМАН: Ну, да.

А. ЕРМОЛИН: Как принимается решение по гражданской авиации, которая вдруг… По гражданским самолетам, которые вдруг меняют там скажем, маршрут своего передвижения, и немотивированно начинают лететь к Кремлю. К легкомоторной авиации там, и так далее.

А. ДЕМИН: Ну, после того, как прошли события в Америке, были приняты по настоянию военных, прежде всего, руководители сил и средств ПВО, вооруженных сил, ряд постановлений и других руководящих документов, по вопросу применения сил и средств противовоздушной обороны, в случае потенциальной атаки важных объектов гражданскими самолетами, которые могут использоваться террористами. Значит, сейчас порядок действий простым языком такой. Если самолет, который летит по воздушному коридору по заявке, перестает отвечать на запросы диспетчеров, или подает сигнал бедствия, экипаж подал сигнал бедствия. Изменил маршрут движения, то есть, вышел за пределы коридора. А он сопровождается в системе ПВО, и системами управления воздушным движением, сразу же принимается решение на перевод дежурных сил в готовность №1. Если данное воздушное судно, например экипаж не может ответить на запросы диспетчеров, продолжают не отвечать, то для того, чтобы оценить обстановку скажем так, в воздухе, поднимаются дежурных экипажи, 2 самолета с аэродрома, где дежурит истребительная авиация. Они должны найти этот самолет, по цели указания с земли, приблизиться к нему, войти в радиоконтакт, и постараться принудить вернуться на коридор-пролет. Если они видят, что самолет реально захвачен террористами, ну, не отвечает, (неразборчиво).

С. БУНТМАН: (Неразборчиво).

А. ДЕМИН: Да, какие-то признаки захвата. Я не буду здесь об этом говорить. То они по команде с земли, пытаясь ещё раз говорю, принудить его к посадке, после принуждения к возвращению в коридор полета на маршрут, принудить к посадке на указанном аэродроме. И на этом действие наших войск ограничивается. Потому, что по самолету, где находится по данным системы управления воздушного движения пассажиры, зенитные ракеты и авиационные ракеты – истребители применяться не будут. Но если такой самолет будет террористами направлен в сторону особо важных объектов, например, ядерной электростанции, объектов военного, государственного управления, прежде всего государственного управления. Объекта, который может создать катастрофическую ситуацию среди жителей какого-то крупного города, вот тогда принимается решение на его уничтожение. Прежде всего, силами истребительной авиации, которые работают с ним в визуальном контакте, и локационном контакте. И могут вначале применить для принуждения посадки пушки, стреляя вдоль траектории полета самолета для того, чтобы экипаж вынудить к посадке на аэродром.

С. БУНТМАН: Если они действительно (неразборчиво). Действительно, какая-то авария.

А. ДЕМИН: Да потом при необходимости, применив управляемые ракеты не по объекту, а принудительным пуском. И уже если такое воздушное судно, даже если на нем будут мирные жители, но оно приведет к очень тяжелым катастрофическим последствиям, тогда применяется уже на уровне высшего военного руководства решение на уничтожение этого самолета силами ПВО.

С. БУНТМАН: Ну, да.

А. ДЕМИН: Ну таких случаев я надеюсь, не будет никогда.

С. БУНТМАН: Надеемся. Но вот у меня такое ощущение, что мы сейчас длиннее рассказываем, чем это всё происходит.

А. ЕРМОЛИН: А какого уровня оперативный дежурный, не дай бог, такое случается, будет обязан возложить на себя такой крест?

А. ДЕМИН: Оперативный дежурный в новых войсках ВКО, называется командир дежурных сил. Командир дежурных сил войск ВКО, то есть, всего рода войск. С разрешения, то есть, по указанию командующего войсками ВКО, генерала-лейтенанта Остапенко. Если тот не успеет прибыть на рабочее место на командный пункт. Или по личной команде командующего войсками ВКО.

А. ЕРМОЛИН: А вот… Ну, мне часто приходится летать, и очень часто самолет, когда он заходит на посадку, он проходит если не прямо через Москву, то где-то по касательной, в районе большого кольца. Там замечательно видно Храм Христа Спасителя, центр Москвы, особенно когда вот времени-то практически не остаётся, да? Если там мы предположим, что есть… Не просто там идиоты какие-то, а действительно там не глупые люди, которые именно в последнее минуты могут проявиться, как захватчики такого судна. Там время-то будет 2-3 минуты, максимум.

А. ДЕМИН: В целом для гражданских самолетов, установлены запретные границы над Москвой. И взлетая с наших подмосковных аэродромов, они должны проходить мимо Москвы, то есть, касаясь только МКАДа, или самых крайних жилых районов МКАДа.

А. ЕРМОЛИН: Ну да, да.

А. ДЕМИН: Некоторые правда… Особенно иностранные авиакомпании немножко нарушают, и при заходах на траекторию посадки, или при взлете, делают больше круг, и заходят ближе к центру Москвы.

С. БУНТМАН: Особенно «Внуково».

А. ДЕМИН: Это конечно нарушение, в сторону скажем так, и в границы воздушного пространства с пределах третьего кольца уже, транспортного кольца Москвы, не один самолет залететь не должен.

А. ЕРМОЛИН: А вы ведете каждую такую машину?

А. ДЕМИН: Конечно. Во-первых, идет система управления воздушным движением, под руководством диспетчеров. Мы получаем информацию взаимодействия от них. А так же, мы ведем локационную разведку своими радиолокационными станциями.

С. БУНТМАН: Но ведь это безумное количество. Потому, что и Москва, и ещё вы говорите 25 субъектов.

А. ДЕМИН: За прошедшие вот полгода…

С. БУНТМАН: И сейчас будут строить хабы. К 18-му году у нас ещё больше будет авиахабов, больших пунктов пересечения воздушных линий к чемпионату мира там какому-нибудь, да? Или к «Универсиаде» 13-го года даже у нас будет. Это безумная конечно работа. Безумно отследить всё это. Ну, на эту работу нацелены во взаимодействии системы управления воздушного движения войска ПВО. Войска воздушно-космической обороны.

С. БУНТМАН: Я хотел бы успеть все-таки, вот при переформировании, образовании новой системы, вам потребовалось много новых офицеров. А потом ещё конечно идет обновление кадров, специалистов. При этом, проходит действительно предобразование в вооруженных силах, и приостановка действия и военных училищ. Вот как на вас отражается, и как вы высчитываете свои перспективы пополнения кадров, специалистов? Действительно, хороших.

А. ДЕМИН: Ну, во-первых, наши войска как и ранее, подают заявки на переподготовку офицеров в военных учебных заведениях. На повышение квалификации, на следующую должность. И такая переподготовка с 1 сентября будет организована на 1-2, и 4-х месячных курсах в военных учебных заведениях министерства обороны. Во-вторых, мы в этом году получаем выпускников из военно-учебных заведений министерства обороны. Приходит к нам примерно 300 офицеров молодых в июле-августе месяце. Все они будут размещены на офицерские должности. В нашей команде слава богу, этих должностей хватает. Потому, что в течении последнего месяца, была в штате введены войска к ВКО в целом. У нас 300 новых офицерских должностей. Прежде всего, первичных должностей.

С. БУНТМАН: То есть, вам не надо будет сталкиваться с такими проблемами, которые у других бывают видов, родах войск.

А. ДЕМИН: Да. У нас не будет тех офицеров, которые придут, и будут вынуждены находиться в распоряжении, или назначены на сержантские должности. В дальнейшем с 1 сентября сейчас возобновлён и продолжается приём военнослужащих на обучение в военно-учебных заведениях, в академиях, прежде всего, у нас это ведущая академия именно Можайского. Сохранен в виде филиала. Военная академия сохранена воздушно-космической обороны имени Жукова в Твери. И другие филиалы и академии Можайского. В том числе для подготовки офицеров нашего командования - это ярославское зенитно-ракетное училище, филиала академии Можайского. Которое готовит специалистов зенитно-ракетных войск, и ракетно-технических войск. Поэтому, сейчас в количестве подготовленных кадров… В количестве кадров, точнее, мы не имеем, а вот качество подготовки, конечно требует совершенствования. Поэтому, командующие в течении этого учебного года, нацеливает наше командование. Наш командующий командира соединения частей, на повышение качества подготовки боевой уже в процессе деятельности войск. Поэтому, основной задачей в зимнем периоде обучения являлось качество проведения уже спланированных ранее мероприятий, в составе нового рода войск. А вот в летнем периоде обучения с 1 июня мы начали обращать внимание на (неразборчиво) боевой подготовки. И уже 8 воинских частей, выходят на бригадные, полковые учения с боевой стрельбой на полигоны. Большое количество тактических (неразборчиво) не местах дислокации, интенсивная подготовка маршевая, подразделений ЗРВ. Подготовка проводится по планам министерства обороны сержанта солдат по контракту интенсивного военно-учебных заведениях и на курсах, для повышения качества их подготовленности, и повышения уровня специальной подготовки, прежде всего. Поэтому я думаю, что с поставленными задачами к концу учебного года мы справимся.

С. БУНТМАН: Скажите, а сколько требуется выпускнику училища, нормальному способному парню, молодому офицеру? Все равно требуется какое-то время для того, чтобы вписаться в вашу службу. Когда он уже доведение многих вещей до автоматизма, понимание вот. Примерно вот по вашему опыту, сколько требуется молодому офицеру?

А. ДЕМИН: Нормальному (неразборчиво) офицеру, а таких сейчас большинство, который желает служить, делать военную карьеру, профессионально расти, требуется после прихода в воинскую часть, и составление планов вхождения в должность, под руководством опытного офицера, буквально не более 3-х месяцев. Для того, чтобы освоить свою специальность, на которую он назначен. Сдать зачеты на допуск к самостоятельной эксплуатации техники, к самостоятельному лечению боедежурства, несению караульной службы. Ну в принципе, к 1 декабря… То есть, к началу очередного 2013 года, большинство молодых офицеров должны стать полнокровными членами своих воинских коллективов.

А. ЕРМОЛИН: Вот вы говорите, что у вас нет проблем с офицерскими кадрами, с молодыми офицерскими кадрами. Значит ли это, что вас не коснулось общее правило, когда был прекращен набор курсантов. Ну, молодых ребят после школы там, после армии, в военное училище. Ваши училища продолжают набирать и готовить офицеров? Или вы говорите сейчас про какие-то там резервные группы, я не знаю.

А. ДЕМИН: Мы получаем пока офицеров тех наборов, с военных учебных заведений, которые…В ходе которых ещё было нормальное набираемых слушателей, и курсантов. Возможно, через год-два, проблема пробела в наборах курсантов в военно-учебные заведения нас коснется. Но мы будем эту проблему решать, прежде всего сохранением офицерских кадров на своих должностях, работой по продлению контрактов, работой по другим направлениям. Набором… У нас есть такой резерв, как подготовка будущих офицеров, в гражданских ВУЗах, в учебно-научных центрах. Который заключает контракт, проходя обучения студентами. И по окончанию гражданского ВУЗа, приходит к нам служить офицерами на 5 лет. Таких офицеров мы в этом году тоже получаем с Нижегородского университета. Поэтому я думаю, что мы постараемся тот провал в наборе, который будет иметь последствие провала в поступлениях нам молодых лейтенантов, закрыть другими способами и средствами.

А. ЕРМОЛИН: Но вы видите это, да? Потому, что получается, что сейчас к вам приходят в лучшем случаи это те, кто 5 лет назад поступил на первый курс. И сейчас уже 3 года точно есть вот этого вот пробела.

С. БУНТМАН: Вот скажите, пожалуйста, насколько материально обеспечения ваших офицеров, военнослужащие другие профессионально служащие?

А. ДЕМИН: По военнослужащим конечно сейчас проблема в денежном довольствии решена. Потому, что с 1 января вооруженные силы перешли на новую систему денежного довольствия, и офицеры получают достойное денежное довольствие, достойную по-граждански заработную плату, по сравнению даже с прошлыми годами. Например…

С. БУНТМАН: Это чувствуется уже.

А. ДЕМИН: Это чувствуется, да.

С. БУНТМАН: Полгода прошло, это чувствуется.

А. ДЕМИН: Ну, если лейтенант, который служит в центральной России, в обыкновенном дивизионе в радиолокационной роте получал примерно 12-13 тысяч. То сейчас он получает примерно 40-45 тысяч. Такая прибавка в 3 раза, она чувствуется.

А. ЕРМОЛИН: А нет ощущения, что люди быстро привыкли?

А. ДЕМИН: Ну, с учетом растущего уровня жизни…

А. ЕРМОЛИН: На самом деле, не очень высокая зарплата, 40-45 тысяч

С. БУНТМАН: Ну, да.

А. ДЕМИН: Это достойная зарплата офицеров (неразборчиво). Он в принципе отдает все время, все силы службе. Живет в отдельном военном городке, где 2-3 дома. Через сутки заступает на боевое дежурство, и нечет очень высокую ответственность за эксплуатацию техники, о чем мы говорили ранее. Зенитно-ракетных систем, современных. Несет ответственность за своевременное нарушение воздушного противника, или нарушителя использования воздушного пространства. Я думаю, это достойная зарплата, достойного специалиста.

А. ЕРМОЛИН: Я-то наоборот думал, что… Не факт, что это уж совсем такая, по рыночным понятиям, правильная зарплата, достойная зарплата.

А. ДЕМИН: Сейчас да.

С. БУНТМАН: Ну, будем надеяться, что это не последнее. Потому, что жизнь подсказывает, что это не должно быть единовременно там, на ближайшие 25 лет. Это жизнь меняется. А условия жилищные, материальные, социальные, Вот как все-таки обеспечены и семьи, и дети учатся? Должны учиться. Поликлиники, медицинское обслуживание, и военнослужащих и их семей?

А. ДЕМИН: На данный момент, основная масса подразделений воинских частей, бригад ПВО старшего командования, конечно, дислоцируется не в городах, а в отдельных батальонах, в отдельных радиолокационных ротах, где как я уже сказал, могут быть 2-3 дома, может быть порядка 10-15километров до ближайшего населенного пункта. Но в целом, большая часть военнослужащих, в боевых частях обеспечено служебным жильём. Конечно, социальные вопросы здесь решаются трудно, но они решатся. В ближайшем будущем, министерству обороны поставлена задача по укрупнению военных городков, и переводу после того, как будет создан фонд служебного жилья, семьи военнослужащих, в крупные базовые городки, где будет всё. И детские сады, и школы, и другие объекты.

С. БУНТМАН: Ну, дай бог. Успехов вам, и безопасности нам всем. Я напоминаю, что Андрей Геннадьевич Демин, начальник штаба командования противовоздушной и противоракетной обороны войск Воздушно-космической обороны был у нас в гостях. Спасибо вам большое, всего доброго.

А. ДЕМИН: Спасибо.

- Андрей Геннадьевич, расскажите, как вы поступили в академию.

В 1994 году я был назначен командиром зенитного ракетного дивизиона С-300 В-2 (поселок Белые Столбы), который входил в состав одного из зенитных ракетных полков центральной группировки ПВО Москвы. Через два года командования дивизионом пришло понимание, что тех знаний, которые приобрел в Ярославском зенитном ракетном училище, уже недостаточно. Поэтому в 1996 году я поступил в академию и три года учился заочно, продолжая исполнять служебные обязанности.

Во время учебы был назначен заместителем командира полка. Изучение предметов курса оперативно-тактической под-готовки как раз очень помогло при освоении новой должности. За год до планового окончания академии я получил новое назначение - стал командиром зенитного ракетного полка. Четвертый курс пришлось заканчивать экстерном, так как командовать полком и учиться заочно, выезжая раз в полгода на сессии, просто невозможно.

- Сложно было поступить?

На тот период в войсках противовоздушной обороны страны было несколько армий и отдельных корпусов, поэтому поступить в академию, особенно на факультет заочного обучения, было очень сложно. В академию шли офицеры, назначенные на должности, предполагающие высшее военное образование с оперативно-тактической подготовкой. Они имели больше опыта, практических знаний и авторитета.

- Сегодня формы заочного обучения в академии нет. Как вы считаете, правильно ли это?

Очень жаль, что факультет заочного обучения и в других академиях, и в нашей родной академии ВКО сегодня отсутствует. В определенных случаях, когда какие-то зигзаги военной судьбы не дают возможности офицеру учиться по очной форме, либо по возрасту, в силу существующих ограничений, он уже не подходит для такого обучения, именно заочное отделение могло бы ему помочь, синхронизируя учебу с выполнением служебных обязанностей, получить необходимое образование.

Андрей Геннадьевич, прибыв из войск уже взрослым человеком с офицерским званием, трудно, наверное, было снова сесть за парту?

Мне на тот момент был 31 год. Можно сказать, что для офицера это еще юношеский возраст. В то же время я уже освоил свою специальность, выполнял задачи на полигоне со своими подразделениями, имел опыт боевого применения вооружения. Командир зенитного ракетного дивизиона - это фактически первая самостоятельная командирская должность в зенитных ракетных войсках.

Конечно, офицеру в таком звании, как майор или подполковник, имеющему приличный опыт боевого применения вооружения, уже сформировавшемуся военному руководителю, командиру, не просто снова садиться за парту.Опыт преподавателей, богатый, основанный на глубоких фундаментальных знаниях, в каких-то частностях все-таки проигрывает практическому опыту конкретного слушателя по каждой конкретной специальности. В отличие от курсантов, которые постигают все вновь, слушателям академии часто хочется высказать свое мнение, поспорить. Особенно это проявляется на курсах переподготовки, на заочном обучении, когда слушатели приезжают только на сессии.

Науку, которую им преподают и по которой их экзаменуют, они параллельно изучают на практике и имеют свое мнение и свои взгляды на порядок работы, ее алгоритмы и методику. Слушатели обладают зачастую более конкретными знаниями самых современных действующих руководящих документов, которые в академию иногда поступают с опозданием. В этом заключается психологическая трудность для слушателя и очного, и заочного обучения.

- Кто-нибудь из преподавателей особенно запомнился?

Однажды преподаватель курса математических дисциплин полковник Владимир Николаевич Зимин сказал нам, молодым офицерам, получающим не очень большую зарплату, что каждый уважающий себя офицер должен иметь дома компьютер. Я парировал, что в таком случае каждый уважающий себя офицер должен иметь дома и кабину управления Ф-9 или Т-9. Пикирование у нас было очень дружеским.

О Владимире Николаевиче остались самые добрые впечатления, не только как о преподавателе с большой буквы, глубоко знающем свое дело и умеющем хорошо подать свой предмет, но и как о человеке, который разговаривает с тобой не свысока, а на равных.

Расскажите, пожалуйста, о взаимодействии академии с Воздушно-космическими силами, первой армией ПВО-ПРО (ОсН), которой вы командуете.

Академия является высшим военным учебным заведением Воздушно-космических сил. Начальник академии подчиняется главнокомандующему Воздушно-космическими силами. По вопросам подготовки слушателей, курсантов, а также по вопросам развития он взаимодействует с одним из заместителей главнокомандующего - командующим войсками противовоздушной и противоракетной обороны. Академия является уникальным центром военной науки, уникальной кузнецей военных кадров для Воздушно-космических сил, поэтому главное командование напрямую заинтересовано в ее эффективном развитии.

На основании соответствующих указаний в соединениях, воинских частях и подразделениях армий ВВС и ПВО, и прежде всего, 1-й армии ПВо-ПРО (ОсН) мы регулярно и системно обеспечиваем стажировку курсантов и слушателей академии с проведением практических занятий. Мы регулярно и системно участвуем в мероприятиях академии: в военно-научных конференциях, в исследовательских командно-штабных военных играх.

Направляем в академию на курсы повышения квалификации и переподготовки своих офицеров. Нас связывают не только профессиональные задачи, но и дружба, потому что мы, большинство - выпускники академии. Мы уважаем и любим наших преподавателей, продолжаем с ними общаться, обмениваться опытом. Наши связи неразрывны и не временны, они навсегда.

Генерал-лейтенант А.Г. Демин (в центре) с ветеранами Великой Отечественной войны и Войск ПВО страны на открытии экспоната (противоракета дальнего действия 51Т6) Музея истории противовоздушной и противоракетной обороны в городе Балашиха

В истории академии был трагический момент. Ее собирались закрыть. Как вы думаете, какими последствиями это грозило бы для Вооруженных сил, ВКС, обороноспособности страны?

Были бы уничтожены научно-преподавательские школы, формировавшиеся десятилетиями, и система подготовки специалистов ПВО. Если для обучения лейтенантов, офицеров с высшим военно-специальным образованием, хоть и с потерями в уровне подготовки, но все же нашлось бы место в Ярославском высшем военном училище ПВО, в других академиях, то подготовка офицеров уровня начальника штаба, командира полка, командира противоракетного комплекса и выше была бы катастрофически провалена и фактически бы прекратилась. Ни одна из академий Вооруженных сил не способна готовить офицеров профиля противовоздушной, противоракетной обороны, несмотря на свои высокоподготовленные научные и преподавательские кадры. Подготовку офицеров ПВО с необходимым качеством организовать бы не удалось, по крайней мере, в ближайшие десять лет.

Эксперимент по обучению слушателей академии в течение одного года (а фактически десяти месяцев), который проходил в то время, когда пост министра обороны занимал Сердюков, показал: большинство из этих выпускников, какими бы способностями они ни обладали, за такой короткий период не смогли получить нормального уровня подготовки по специальности ПВО. И это показывает качество выполнения ими служебных и должностных обязанностей.

Так что сохранение академии - это огромное счастье и благо для всех войск, выполняющих задачу воздушно-космической обороны.

Академия была создана в городе Калинине в 1957 году и развивалась вместе со вторым центральным научно-исследовательским институтом ПВО. Фактически Калинин, а потом город Тверь, является столицей военной науки противовоздушной обороны и в целом воздушно-космической обороны. Именно в стенах академии родилось понятие «воздушно-космическая оборона».

Андрей Геннадьевич, расскажите, пожалуйста, как академия меняет мировоззрение офицера-слушателя. Как это происходило на вашем опыте?

Обучение в академии - это не только новые знания, полученные на занятиях. Это дружеская атмосфера, обмен опытом службы вне аудиторий. Все это расширяет военный кругозор, позволяет по-новому взглянуть на свой род войск, на свою службу. Кроме того, изучение теории и практики применения других родов войск, условий применения не только соединений, но и объединений воздушно-космических сил, изучение оперативно-стратегических форм применения войск меняет масштаб мировоззрения и взгляд на роль и место Вооруженных сил, видов и родов войск в вооруженной борьбе.

Во время обучения в академии во мне укрепи-лась уверенность, что войска ПВО одни из самых передовых в технологическом и интеллектуальном плане. И это особенно важно сегодня, когда вооруженное противоборство переходит в воздушно-космическую сферу.

Наконец, академия в процессе обучения воспитывает слушателей. Преодолевая трудности в учебном процессе, ты повышаешь уверенность в своих силах, получаешь основу для принятия важных командирских и жизненных решений.

8 февраля 2017 года в ходе внезапной проверки соединения противоздушной и противоракетной обороны ВКС отразили авиационный удар, уничтожив около 150 летательных аппаратов, которые имитировали полеты различных классов целей, в том числе крылатых ракет. Успешно руководил защитой неба Москвы и центрального промышленного района командующий 1-й армией ПВО-ПРО (ОсН) генерал- лейтенант Андрей Геннадьевич Демин.

- Какую роль сыграла академия в вашей жизни?

Я очень благодарен академии, она дала мне возможность получить хорошую подготовку, позволила служить на командных и административных военных должностях. Я нашел здесь хороших друзей, с которыми мы дружим уже 20 лет. Дружим лично, дружим семьями. Судьба мне подарила, можно сказать, родных людей. Это товарищи, с которыми я учился три года заочно, и те, с кем я выпускался, заканчивая академию экстерном.

- Академии исполняется 60 лет. Что бы вы пожелали учебному заведению?

Прежде всего, желаю, чтобы в академию вернулся факультет истребительной авиации противовоздушной обороны. Подготовка командных кадров для этого рода войск должна вестись совместно со специалистами зенитно-ракетных и радиотехнических войск, которые, во взаимодействии проигрывали бы вопросы на командно-штабных играх и других видах занятий.

Атмосферы настоящего научного поиска и продвижения тех идей, которые были заложены основателями академии, корифеями научно-педагогических школ воздушно-космической обороны!

Продвижения новых и перспективных форм вооруженной борьбы против самого современного воздушно-космического противника, чтобы закладывались вместе с НИИ ПВО основы тактико-технических заданий на перспективные средства вооружения!

К сожалению, пока существует понятие государства, пока мир разделен границами, всегда будет угроза войны. Сегодня вооруженная борьба перемещается в воздушно-космическую сферу, поэтому я уверен, что академия будет востребованна и в будущем.Процветания на долгиедолгие годы!

А самое главное: я хотел бы пожелать каждому преподавателю, каждому начальнику структурного подразделения, факультета, кафедры, всем ветеранам, слушателям, выпускникам, коман-дованию и лично начальнику академии Влади-миру Николаевичу Ляпорову здоровья, счастья, успехов во всех делах и мирного неба над головой!С праздником, с прекрасным юбилеем, с шестидесятилетием!

Принадлежность →
Род войск Годы службы — н. вр. Звание Награды и премии

Внешние изображения
	Андрей Геннадьевич Дёмин

Андрей Геннадьевич Дёмин (род. , ) — военачальник, командующий войсками командования ПВО и ПРО (2013—2015), командующий ордена Ленина 1-й армией ПВО— ПРО (с 2015), .

Биография

На военной службе с 1982 года. В 1986 году окончил с золотой медалью Ярославское высшее зенитное ракетное командное училище ПВО.

После окончания училища с 1986 года служил на командных должностях в частях 1-й Краснознамённой армии ПВО Особого назначения (1А ПВО ОсН) ордена Ленина (с 1994 года — 1-й Краснознамённый корпус ПВО ОсН).

С 1994 года — командир зенитного ракетного дивизиона , командир 614-го гвардейского зенитного ракетного полка 86-й бригады ПВО 1-го корпуса ПВО ОсН (штаб полка — деревня Пестово городского округа Московской области). В 1999 году с отличием окончил с золотой медалью в городе .

В 2002—2004 годах — начальник зенитных ракетных войск корпуса ПВО. В 2004—2007 годах — заместитель начальника Управления боевой подготовки ВВС. В 2009 году окончил Военную академию Генерального штаба Вооруженных сил РФ.

С декабря 2011 по декабрь 2013 года — начальник штаба — первый заместитель командующего войсками командования противовоздушной и противоракетной обороны.

С декабря 2013 по август 2015 года — командующий войсками ордена Ленина командования противовоздушной и противоракетной обороны (штаб — город Московской области), которое в августе 2015 года в связи с формированием нового вида Вооружённых Сил РФ — было переформировано в (особого назначаения).

С августа 2015 года — командующий (особого назначаения) .

К 60-летию ордена Ленина Московского округа противовоздушной обороны

20 августа 2014 г. исполнилось 60 лет Московскому округу ПВО, правопреемником и наследником боевой славы которого является командование противовоздушной и противоракетной обороны Войск ВКО. Однако противовоздушная оборона Москвы начиналась гораздо раньше.

Становление системы противовоздушной обороны столицы

25 апреля 1918 г. был издан Приказ № 01 Военного руководителя Московского района, в соответствии с которым образовано Управление воздушной обороны Москвы. Начальником воздушной обороны назначен бывший капитан царской армии Н. М. Энден.

Поэтому с полным основанием следует утверждать, что 25 апреля 1918 года является днем зарождения воздушной обороны столицы нашего государства.

“ «В современных условиях, когда как и у нас, в руках нашего вероятного противника имеются межконтинентальные средства с ядерной начинкой, значимость противовоздушной обороны безусловно стала № 1. Тяжкое горе ожидает ту страну, которая окажется неспособной отразить удар с воздуха». Маршал Советского Союза Г. К. Жуков ”

С 1924 по 1929 г. состав сил и средств ПВО ограничивался одним зенап: сначала 1-й отдельный территориально-позиционный зенитный артиллерийский дивизион (командир дивизиона Судариков С. Г.), затем 31-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион (командир дивизиона Свиклин Т. А).

В соответствии с Приказом командующего войсками МВО от 21 сентября 1929 г. № 339/111 формируется первое общевойсковое соединение Войск ПВО – 1 бригада ПВО, в состав которой организационно вошли части ЗА, ЗП и ВНОС. Кроме того, в ноябре было начато формирование одного из первых тактических соединений ВВС РККА – 10-й истребительной авиационной бригады, главной задачей которой было истребительно-авиационное прикрытие столицы. В оперативном отношении 10-я иабр подчинялась командиру 1 бригады ПВО.

В соответствии с Директивой штаба РККА от 17 августа 1931 года № 3/013720 1 бригада ПВО переформирована в 1 дивизию ПВО. Командиром дивизии был назначен комбриг Щеглов Н. В. Функциональный состав частей дивизии не отличался от состава бригады.

Не остаются в этот период без внимания и вопросы боевого управления силами и средствами ПВО. На основании Постановления СНК СССР от 5 апреля 1932 г. «О состоянии и развитии противовоздушной и противохимической обороны СССР» в июне-июле 1933 г. рассмотрены и утверждены тактико-технические характеристики на строительство защищенного КП ПВО в Москве как центра боевого управления ПВО столицы. Строительство началось 7 апреля 1934 г. рядом со станцией метро «Кировская».

Строительство КП ПВО силами Московского метрополитена было закончено 1 сентября 1937 г. под условным наименованием «Трансформатор № 20» и принято по акту от 20 декабря 1937 г. правительственной комиссией. Надо сказать, что этот защищенный командный пункт ПВО использовался по назначению вплоть до 1978 г.

В соответствии с программой совершенствования ПВО страны, утвержденной Комитетом обороны при СНК СССР и Директивой Военного совета МВО от 11 января 1938 г. № 8826, 1 дивизия ПВО переформирована в 1-й корпус ПВО. В апреле 1938 г. командиром корпуса назначен комбриг Крюков Ф. Я.

Штаб корпуса (как и предыдущих органов управления ПВО Москвы с 1924 г.) сначала размещался в одном из зданий на территории Чернышевских казарм. В связи с формированием 1 корпуса ПВО, а также завершением развертывания защищенного КП ПВО руководством страны было принято решение о строительстве нового здания для управления 1 корпуса ПВО. Место было выбрано оригинально – на площадке, которая находилась над КП ПВО по адресу: ул. Кирова, д. 33 (ныне ул. Мясницкая).

С октября 1938 г. и до начала Великой Отечественной войны, учитывая обстановку, которая была в стране в этот период, корпусом последовательно командовали комбриг Оленин И. А., комбриг Громадин М. С., генерал-майор артиллерии Тихонов В. Г., генерал-майор артиллерии Журавлев Д. А.

В августе 1940 г. на базе 57-й иабр была сформирована 24-я иад. 19 июня 1941 года на базе 24 иад сформирован 6-й истребительно-авиационный корпус (ИАК).

Накануне Великой Отечественной войны все средства ПВО были объединены в Московскую зону ПВО, которую возглавил генерал-майор М. С. Громадин. В зону были включены части 1-го корпуса ПВО и 6-го ИАК (командир корпуса полковник И. Д. Климов), а также Калининского, Ярославского, Горьковского и Тульского бригадных районов ПВО.

В основе ПВО Москвы лежал принцип круговой эшелонированной обороны с усилением западного и южного направлений.

Управления Московской зоны ПВО, 1 корпуса ПВО и 6 ИАК в июне 1941 г. были размещены в только что построенном новом здании по адресу: ул. Кирова, д. 33. Последующие органы военного управления ПВО Москвы и Центрального промышленного района вплоть до середины 2009 г. размещались именно в этом поистине легендарном здании.

Слава, рожденная в боях

В середине июля в рамках общего плана наступления в глубь советской территории гитлеровское командование специально рассмотрело вопрос о подготовке и проведении массированных налетов авиации на Москву.

Первую попытку произвести массированный налет на столицу немецко-фашистское командование предприняло в ночь на 22 июля. Налет вражеских бомбардировщиков на Москву продолжался пять часов четырьмя последовательными эшелонами одиночных самолетов и мелкими группами. Первый, а также последующие массированные налеты на столицу был успешно отражены.

Надо сказать, что на протяжении всего периода войны структура и состав сил и средств ПВО столицы и центра страны изменялись исходя из возможностей авиации противника (состава и основных направлений сосредоточения усилий), пространственного размаха оперативного построения группировок Войск ПВО, решаемых ими задач и главное – необходимости единого руководства этими группировками.

В целях создания единой группировки сил и средств ПВО на европейской территории страны, объединенных в районы ПВО, в соответствии с Постановлением ГКО от 9 ноября 1941 г. 1 корпус ПВО был переформирован в Московский корпусной район ПВО.

Учитывая усиление группировки германских ВВС западнее Москвы для решающего наступления на нее, с 5 апреля 1942 г. Московский корпусной район ПВО переформирован в Московский фронт ПВО.

В интересах дальнейшего совершенствования организационной структуры войск и улучшения руководства частями в соответствии с Постановлением ГКО от 29 июня 1943 г. Московский фронт ПВО был переформирован в Особую Московскую армию ПВО. Командующим войсками армии был назначен генерал-лейтенант артиллерии Д. А. Журавлев.

В боевой состав армии вошли 1-я ВИА ПВО (бывший 6-й ИАК), дивизии ЗА, аэростатов заграждения и ВНОС. Организационно Особая Московская армия ПВО вошла в состав сформированного Западного фронта ПВО. В связи с тем, что действия ПВО столицы и героические подвиги воинов ПВО в период Великой Отечественной войны достаточно подробно описаны во многих произведениях, в статье рассматриваются только структурные изменения системы ПВО этого периода.

Летом 1943 г. на войска столичной ПВО была возложена почетная задача по проведению артиллерийских салютов в ознаменование побед на фронтах Великой Отечественной войны. Первый салют прозвучал 5 августа. Всего за годы войны прозвучало более 350 салютов.

Реагируя на изменения общей обстановки, ГКО СССР своим Постановлением от 29 марта 1944 года переформировал фронты ПВО. Особая Московская армия ПВО вошла в состав сформированного Северного фронта ПВО.

В связи с освобождением территории СССР и в целях улучшения координации военных действий в соответствии с Постановлением ГКО от 24 декабря 1944 г. Управление Особой Московской армии ПВО переформировано в Управление Центрального фронта ПВО (командующий войсками фронта генерал-полковник Громадин М. С.).

В состав Центрального фронта ПВО наряду с частями и соединениями Особой Московской армии ПВО вошли Ленинградская армия ПВО со 2-м Ленинградским гвардейским ИАК и Выборгским бригадным районом ПВО, 1 и 3-й корпуса, 78, 80, 82-я дивизии и 16-я отдельная бригада ПВО.

Об итогах ПВО Москвы в период войны сказал в своих воспоминаниях четырежды Герой Советского Союза Маршал Советского Союза Г. К. Жуков: «Хорошо справилась ПВО страны с обороной столицы нашей Родины – Москвы. Москва плотно и надежно прикрывалась зенитной артиллерией и истребительной авиацией. Воздушному противнику в редких случаях удавалось прорваться через ПВО в Москву. Чаще всего авиация противника уничтожалась или возвращалась восвояси…»

Начав победное шествие осенью 1941 г. под Москвой, воины ПВО завершили его весной 1945 г. в Берлине.

На страже мирного неба

По окончании войны начался переход Вооруженных Сил СССР на штаты мирного времени. В соответствии с Директивой ГШ от 25 октября 1945 г. Управление Центрального фронта ПВО переформировано в Управление Центрального округа ПВО.

Последующие структурные изменения были основаны на опыте завершающего этапа войны. В соответствии с Директивой ГШ от 23 мая 1946 г. Управление Центрального округа ПВО переформировано в Управление Северо-Западного округа ПВО. Командующим войсками округа был назначен генерал-лейтенант Гудыменко П. Е., затем в январе 1948 г. – генерал-полковник артиллерии Журавлев Д. А.

В 1948 г. Войска ПВО страны были выведены из подчинения командующего артиллерией и преобразованы в самостоятельный вид ВС СССР, руководство которым было возложено на командующего Войсками ПВО страны. Последовали соответствующие преобразования.

В соответствии с Директивой ГШ ВС СССР от 14 августа 1948 г. Управление Северо-Западного округа ПВО переформировано в Управление командующего войсками ПВО Московского района. Командующим войсками района был назначен Герой Советского Союза генерал-полковник Москаленко К. С.

В боевой состав войск ПВО Московского района вошли: 64-я ВИА в составе 56 (г. Ярославль), 78 (г. Брянск) и 88 (г. Москва) ИАК; 2 и 3-я зенитно-прожекторные дивизии; 1 гв., 74, 76, 80, 96 зенад, 1287, 1306, 1326, 1329, 1383 зенап, 33 кр. озад, 17 отдельный дивизион АЗ; 3 и 6-й полки ВНОС, 14 ртп ВНОС, восемь ортб ВНОС; 98 полк связи.

Становление и развитие Московского округа ПВО в 1950-е гг. неразрывно связано с созданием и развертыванием первой в мире системы зенитной ракетной обороны главного объекта г. Москва – С-25. Это был уникальный опыт решения одной из главных проблем безопасности страны только военными мерами.

К концу 1940-х гг. был окончательно осуществлен переход авиации на реактивную тягу и как следствие этого увеличение скорости и высоты полета. Это существенно снижало эффективность ЗА, несмотря на применение РЛС орудийной наводки, радиовзрывателей на зенитных снарядах и другие усовершенствования. Необходимы были противосамолетные средства, основанные на других принципах.

Зенитный ракетный полк С-25 на позиции (макет, подобных фотографий профессионального качества не сохранилось). Фото: Михаил Ходаренок

В соответствии с Постановлением Совета министров (СМ) СССР от 9 августа 1950 г. № 3389-1426 началось создание системы зенитной реактивной (в последующем зенитной ракетной) обороны Москвы (шифр «Беркут»).

Организация работ по системе «Беркут» была возложена на специально созданное для этого в аппарате Л. П. Берии Третье главное управление (ТГУ) при СМ СССР.

Головной организацией было назначено Конструкторское бюро (КБ-1) Министерства вооружения СССР. Руководителями КБ-1 были Куксенко П. Н., Берия C. Л., Расплетин А. А. Данным постановлением были определены все этапы создания новой системы, а также ее ТТХ.

Первый испытательный пуск ЗУР В-300 состоялся 25 июля 1951 г. Для проведения испытаний ЗРС «Беркут» в соответствии с Постановлением СМ СССР от 5 мая 1951 г. была образована войсковая часть 29139. Часть дислоцировалась поблизости от села Капустин Яр Астраханской области, недалеко от Государственного центрального полигона (ГЦП).

В июне 1951 г. начался выбор площадок для стартовых и радиотехнических позиций. В августе 1951 г. было утверждено место дислокации частей. В соответствии с Постановлением СМ СССР от 3 декабря 1951 г. началось строительство позиций.

К началу 1952 г. были разработаны и изготовлены опытные образцы наземной РЛС автоматического лучевого наведения на цели противосамолетных снарядов-ракет, наземной РЛС обнаружения самолетов противника, комплект оборудования системы связи и управления, управляемого противосамолетного снаряда-ракеты.

Так определился окончательный облик будущей системы ПВО: РЛС кругового обзора (в том числе выдвинутые на дальние рубежи) – для обнаружения подлетающих целей (А-100) и два кольца секторных многоканальных ЗРК – центральных радиолокаторов наведения (Б-200) с зенитными ракетами (В-300).

Комплексные испытания ЗРК «Беркут» начались в октябре 1952 г.

Строительные работы и монтаж вспомогательного оборудования системы С-25 выполнялись Главспецстроем МВД при участии субподрядных организаций в течение 1952–1953 гг.

В составе ТГУ Постановлением СМ СССР от 24 октября 1952 г. было создано Второе управление УТЧ-2 (учебно-тренировочная часть), на которое были возложены задачи по контролю за монтажно-настроечными работами в системе С-25, обучению личного состава работе на боевой технике, приемке от промышленности сооружений системы во временную эксплуатацию, сдаче сооружений представителям МО СССР.

Заместитель командира УТЧ-2 по общевойсковым вопросам одновременно являлся командиром сформированной войсковой части 32396 литер «А». На него возлагались функции руководства повседневной деятельностью, а также проведение организационной работы по укомплектованию войсковых частей личным составом. Первым командиром войсковой части 32396 литер «А» был назначен генерал-лейтенант артиллерии Казарцев А. И.

В соответствии с этим же постановлением начато формирование воинских частей будущего объединения: КП системы С-25, технических баз, РТЦ (узлов) ближней разведки, РТЦ (узлов) дальней разведки, зрп.

В целях совершенствования управления частями, входящими в состав войсковой части 32396 литер «А», к 1 октября 1953 г. в соответствии с Директивой заместителя МО СССР от 13 июня 1953 г. были сформированы четыре управления секторов. По своей организационной структуре и задачам данные войсковые части представляли собой управления корпусного типа.

В 1953–1954 гг. в связи с тем, что ЗРВ формировались впервые, а подготовка офицерских кадров проходила ускоренно, была организована стажировка руководящего состава воинских частей на ГЦП.

В 1954 г. были разработаны предложения по оборудованию временных КП соединений и частей, определен состав полных и сокращенных боевых расчетов, разработаны функциональные обязанности должностных лиц и документы по боевому управлению.

Проведенная в 1954 г. работа по изучению боевой техники, разработке вопросов организации управления и основ боевого применения, соединений и частей системы С-25 явилась значительным вкладом в разработку ряда Наставлений ЗРВ в последующие годы.

В 1953–1954 гг. командующими войсками ПВО Московского района были генерал-полковник Нагорный Н. Н., генерал-полковник Галицкий К. Н.

1954 г. стал годом, определившим ход развития ПВО столицы на десятилетия вперед.

Сначала в соответствии с Приказом МО СССР от 14 июня 1954 г. Управление командующего войсками ПВО Московского района переформировано в Управление Центрального округа ПВО, а затем в соответствии с Приказом МО СССР от 20 августа 1954 г. на базе Управления Центрального округа ПВО создано Управление Московского округа ПВО. Именно это событие стало фундаментом к построению будущей системы ПВО центральной части страны и столицы.

Приказом МО СССР от 27 августа 1954 г. командующим войсками округа был назначен генерал-полковник Батицкий П. Ф. (в последующем – Маршал Советского Союза, главнокомандующий Войсками ПВО страны).

Перед тем как подробно рассмотреть задачи, структуру и состав Московского округа ПВО, необходимо сказать о том, какие планы и какими возможностями обладал потенциальный противник и в первую очередь США и Великобритания.

Главную угрозу для безопасности страны тогда представляли стратегические бомбардировщики (СБ) США. В середине 1950-х гг. тяжелобомбардировочная авиация (ТБА) США организационно была сведена в одно стратегическое командование, которое состояло из 2, 8 и 15-й ВА, насчитывающих 37 бомбардировочных авиакрыльев.

По состоянию на 1 января 1955 г. в составе стратегического командования ВВС США и бомбардировочного командования Великобритании насчитывалось 1595 СБ, из них: 1255 В-47, 300 В-36, до 40 «Линкольн-II», средних бомбардировщиков типа «Канберра-II» до 200, около 500 истребителей сопровождения F-84, около 255 самолетов-разведчиков типа RB-47 и RF-84.

В ближайших планах строительства ВВС США предусматривалось увеличение количества авиакрыльев СБ до 55 и полное ее перевооружение на реактивные СБ типа B-47 и B-52.

Исходя из возможного радиуса действий ТБА США и Великобритании считалось, что все объекты в границах Московского округа ПВО находились в зоне досягаемости СБ противника при действии ее с авиабаз Скандинавского полуострова, Англии, Франции, стран Бенилюкса, Дании, Западной Германии, Италии, Греции, Турции, Ирака и Ирана. Одновременно с этим при определенных условиях не исключались действия СБ с авиабаз Аляски и Алеутских островов, Гренландии, Исландии, северо-западной Африки, Индии, Афганистана и Пакистана.

Одним из наиболее вероятных вариантов применения авиации противника рассматривался вариант ее действия с применением ядерного оружия.

Дело в том, что начиная с конца 1945 г. американское военное ведомство ежегодно разрабатывало планы нанесения ядерных ударов по территории СССР, постоянно наращивая количество планируемых к применению ядерных боеприпасов. Вот только первые из них: конец 1945 года – план «Тоталити» предусматривал применение 20–30 атомных бомб; 1946 год – план «Пинчер» – 50 атомных бомб; 1947 год – планы «Бройлер», «Фролик» – до 100 атомных бомб; 1948 год – планы «Граббер», «Флитвуд» предусматривали применение 133 атомных бомб по 70 советским городам; 1949 год – план «Дропшот» предусматривал применение 300 атомных бомб по 200 советским городам и т. д.

Руководство СССР знало об этих планах и принимало соответствующие меры. Важность принимаемых решений руководством страны в те годы была исключительной.

На войска Московского округа ПВО возлагалась задача – во взаимодействии с силами и средствами ПВО Беломорского, Северного, Ленинградского, Прибалтийского, Белорусского, Киевского, Северо-Кавказского, Приволжского, Уральского военных округов и 9-й иад ВВС МВО уничтожить нападающую авиацию противника на дальних подступах к г. Москва и не допустить пролета ее в глубь страны, а также уничтожить вражеские самолеты-нарушители государственной границы СССР.

Обеспечивая круговую ПВО района Москвы и промышленно-экономических объектов в границах округа ПВО, основные усилия войск сосредотачивались на северо-западном, западном, юго-западном и ближневосточном воздушных стратегических направлениях (ВСН), а также на северном и северо-восточном ВСН в интересах обороны важнейших промышленно-экономических объектов г. Горький и Горьковского промышленного района.

Состав войск Московского округа ПВО постоянно наращивался и к началу 1955 года для выполнения поставленных задач Московский округ ПВО имел в своем составе:

• 52-я ВИА (сформированная на базе 64-й ВИА) в составе 56, 78, 88 и 37-го ИАК, 151-й иад, 38 и 182-й ораэ;
• 1 гв., 52, 74, 76, 78, 80, и 96-й зенад, 48, 80 гв., 108, 387, 389, 393, 532, 1225, 1287-й зенап, 19, 20, 24, 292, 662, 663, 664-й отдельные зенитно-артиллерийские дивизионы малого калибра (озад МК), 126 и 132-й озад смешанного калибра (СК);
• 3, 6, 43, 57, 59, 61, 62, 63, 65, 67, 83, 84-й ртп, 65-й ортб, 21, 23, 26-й отдельные РТЦ дальней разведки и наведения, 92-й отдельный полк ртр и помех;
• 17-й отдельный дивизион АЗ (од АЗ).

Каждый ИАК 52-й ВИА имел в своем составе три истребительно-авиационные дивизии: 37-й ИАК (г. Моршанск) – 309, 328, 103-я иад, 56-й ИАК (г. Ярославль) – 94, 133, 142-я иад, 78-й ИАК (г. Брянск) – 15 гв., 98-я гв., 324-я иад и 88-й ИАК (г. Ржев) – 17, 129 и 297-я иад.

Каждая иад имела в своем составе два-три иап: 103-я иад – 153, 205-й иап; 309-я иад – 49, 162-й иап; 328-я иад – 126, 137 и 191-й иап; 133-я иад – 147, 726 и 415-й иап; 94-я иад – 12 гв., 181 гв., 145-й иап; 142-я иад – 423, 786 и 632-й иап; 129-я иад – 790, 805 и 611-й иап; 17-я иад – 23, 445 и 64-й иап; 297-я иад – 304, 401 и 108-й иап; 98-я гв. иад – 28, 441 и 344-й иап; 324-я иад – 176, 178 и 196-й иап; 15-я гв. иад – 3 гв., 472-й иап; 151-я гв. иад – 28 гв., 72 гв., 287-й иап.

Предполагалось, что ИА округа уничтожение самолетов противника будет осуществлять последовательно на трех рубежах.

Учитывая территориальное распределение авиации округа, каждому ИАК для уничтожения авиации противника назначались от шести до восьми ВСН, одной иад: одно – три.

Для ведения боевых действий за каждой иад закреплялся дивизионный участок, за каждым иап – полковой участок.

Таким образом, авиация округа действовала вкруговую от главного объекта обороны во всей зоне ответственности округа и до зон огня ЗА.

ЗА округа имела задачу непосредственного прикрытия объектов.

В каждой зенад имелось по три зенап: 1-я гв.зенад – 47, 236 и 240-й гв. зенап; 52-я зенап – 59, 291 и 1282-й зенап; 74-я зенад – 41, 519 и 1257-й зенап; 76-я зенад – 237, 242 гв. и 1281-й зенап; 80-я зенад – 1002, 1286 и 1145-й зенап; 96-я зенад – 85, 244 гв. и 1284-й зенап.

Пять зенад (1 гв., 52, 74, 76 и 96) и пять озад МК имели задачу круговой обороны главного объекта – г. Москва и располагались в одном из пяти секторов, образовывая два огневых рубежа. 80-я зенад и 19-й озад МК осуществляли зенитную артиллерийскую оборону центра Москвы. 17-й од АЗ усиливал действия 80-й зенад и 19-го озад МК.

Командные пункты зенад размещались в районах: 1-я гв. зенад – Марьино-Знаменское, 52-я зенад – Бирюлево, 74-я зенад – Мытищи, 76-я зенад – Сколково, 96-я зенад – Панки, 80-я зенад – в здании МГУ на Ленинских горах.

78-я зенад совместно с 1225-м зенап МК осуществляла зенитную артиллерийскую оборону г. Горький.

Для обороны объектов других городов были развернуты зенитные артиллерийские зоны в составе: г. Ярославль – 48-й зенап; г. Щербаков – 1287-й зенап; г. Смоленск – 532-й зенап; г. Бежица – 389-й зенап; г. Тула – 80-й гв. зенап; г. Воронеж – 108-й зенап; г. Саров – 387-й зенап и 292-й озад МК; г. Электросталь – 393-й зенап; г. Шаталово – 126-й озад СК; г. Сеща – 132-й озад СК.

РТВ округа во взаимодействии с РТВ военных округов имели задачу не допустить внезапного и незамеченного проникновения ни одного самолета на территорию округа, обеспечить наведение истребителей 52 ВИА и осуществить своевременное оповещение командования, штабов, соединений и частей округа, гарнизонов Советской армии на территории округа и объектов местной ПВО.

92-му отдельному полку РТР и помех предписывалось обеспечить разведку средств радиолокации и радиосвязи воздушного противника и создание помех их работе. В этих целях были развернуты в боевой порядок силы и средства трех батальонов.

1-й батальон (разведки и помех) с приемным центром и пеленгаторным узлом развертывался в центральной части округа. Пеленгаторные роты батальона были развернуты: 1-я – в районе г. Рига, 2-я – в районе г. Самбор, 3-я – в районе г. Одесса. 2 и 3-й батальоны развертывались в центральной части округа.

Боевой состав и вооружение войск Московского округа ПВО в общем и целом соответствовали тем задачам, которые ставились руководством страны.

ИА имела на вооружении около 1300 боевых самолетов (МиГ-15, МиГ-17, МиГ-19 и Як-25 различных модификаций).

ЗА насчитывала около 3000 зенитных орудий различного калибра (от 37 до 130 мм, причем орудий калибра 100 и 130 мм было около 2100 единиц), около 400 станций орудийной наводки.

РТВ округа имели на вооружении более 240 РЛС различных типов (П-3, П-10, П-20, П-50 и др.).

Состав войск округа (начиная с ноября 1941 г.), объединяющий активные средства (ИА и ЗА, а впоследствии и ЗРВ) воедино, а также границы его ответственности складывались из трех главных факторов:

• во-первых, возможности массированного, комплексного и постоянного воздействия по воздушному противнику в зоне ответственности с любого направления с целью достижения максимальной эффективности боевых действий;
• во-вторых, в большой глубине системы ПВО, которая бы обеспечивала возможность разгрома воздушного противника еще на подступах к главному объекту;
• в-третьих, оптимального решения самого сложного вопроса организации и ведения боевых действий – исключения на оперативном (оперативно-тактическом, тактическом) уровне лишних звеньев организации взаимодействия между ИА и ЗА (ЗРВ) при действии их в одной зоне.

На рубеже середины 1950-х гг. такого мощного объединения ПВО не имела ни одна страна мира.

Таким образом, созданный 20 августа 1954 г. Московский округ ПВО в оперативном построении Войск ПВО страны на европейской части территории СССР составлял второй и третий оперативные эшелоны и главные силы Войск ПВО страны.

С поступлением новых ЗРК и РЛС положено начало современным родам Войск ПВО – зенитным ракетным и радиотехническим войскам.

Приемные испытания объектов системы С-25 во временную эксплуатацию была произведена в течение 1954–1955 гг.

2 апреля 1955 г. директивой Командующего войсками Московского округа ПВО был объявлен порядок проведения боевых и немых стрельб полкам особого назначения, которые начались с апреля.

Первую боевую стрельбу на ГЦП с 15 по 20 апреля 1955 г. провел 591 полк ОН (командир полка подполковник Н. Ф. Черкашин).

К июню 1955 г. были завершены государственные испытания всех объектов системы С-25.

К середине 1955 г. организационный период по формированию оперативного объединения ЗРВ в основном закончился.

7 мая 1955 г. была принята на вооружение система С-25. В соответствии с Приказом МО СССР от 15 июля 1955 года Управление войсковой части 32396 литер «А» было переименовано в Управление 1-й армии ПВО особого назначения (ОН), в состав которой вошли четыре корпуса ПВО (ОН) – 1-й К ПВО (ОН) – г. Видное, 6-й К ПВО (ОН) – д. Черное, 10-й К ПВО (ОН) – г. Одинцово, 17-й К ПВО (ОН) – г. Долгопрудный. Первым командующим 1 армии ПВО (ОН) был назначен генерал-лейтенант артиллерии Казарцев А. И.

Корпуса 1-й А ПВО (ОН) заменили 1 гв., 52, 74, 76, 80 и 96-ю зенад, ранее находившиеся на обороне Москвы. Последней была расформирована 1-я гв. зенад (группировка ЗА главного объекта округа), которая входила в состав войск округа до середины 1960 г. Техника дивизий снималась с вооружения и отправлялась на базы хранения.

Основой системы С-25 являлись ЗРК, располагавшиеся вокруг обороняемого объекта – г. Москва – в два эшелона (34 ЗРК в первом и 22 ЗРК во втором эшелоне). Они образовывали сплошную круговую зону поражения с глубиной более 100 километров и досягаемости по высоте около 20 километров.

Система зенитной ракетной обороны г. Москва была создана равнопрочной по отношению к массовым налетам авиации на столицу с любых направлений. На основе экспертной оценки разработчиков системы было достигнуто одно из главных требований – система обеспечивала возможность одновременного обстрела до 20 целей на каждом 10–15-километровом участке обороны.

В соответствии с Директивой ГК Войсками ПВО от 8 августа 1955 г. с 1 сентября 1955 г. по 10 апреля 1956 г. РТЦ дальней и ближней разведки 1-й А ПВО (ОН) были включены в общую систему разведки округа и осуществляли круглосуточное боевое дежурство.

В период с 4 по 10 июля 1956 г. имелся ряд случаев нарушения иностранными самолетами государственной границы СССР, которые осуществляли полеты с западного направления на высотах 15–22 тыс. метров.

5 июля 1956 г. при контрольном включении станций разведки был обнаружен самолет-нарушитель, следовавший по маршруту Смоленск, Вязьма, Москва на высоте 20–21 тыс. метров.

Учитывая эти обстоятельства, главнокомандующим Войсками ПВО страны было принято решение ввести боевое дежурство в 1-й А ПВО (ОН) для борьбы с иностранными самолетами-нарушителями. Задача на организацию боевого дежурства была поставлена 1-й А ПВО (ОН) в 20 часов 10 минут 6 июля 1956 г.

Устанавливались следующие сроки готовности к несению дежурства:

• полки второго эшелона к 6.00 7 июля 1956 г.;
• полки первого эшелона к 6.00 8 июля 1956 г.

К 6.00 8 июля 1-я армия ПВО (ОН) была полностью приведена в готовность к несению боевого дежурства, имея на огневых позициях зрп по 4 боевые ракеты, готовых к пуску через 20 минут с момента объявления боевой тревоги.

В целях дальнейшего повышения боевой готовности соединений и частей в августе 1956 г. было введено «Положение о боевом дежурстве войск 1-й А ПВО (ОН)», утвержденное ГК Войск ПВО.

Вплоть до 1980-х гг., когда система С-25 была снята с вооружения, проводились доработки, повышающие ее боевые возможности.

С 1960 г. формируются корпуса и дивизии ПВО новой организации. Эти соединения формировались по общевойсковому принципу из соединений и частей ЗРВ, ЗА, ИА, РТВ и специальных войск. Широко начали внедряться системы автоматизированного управления.

В Московском округе ПВО произошли значительные изменения. Управление 52-й ВИА ПВО было расформировано. На базе Управлений ИАК сформированы Управления корпусов ПВО – 3-го (г. Ярославль), 7-го (г. Брянск), 2-го (г. Ржев), на базе Управления 78-й зенад и 142-й иад (г. Горький) сформировано Управление 18-й дивизии ПВО, на базе Управления 328-й иад (г. Елец) сформировано Управление 15-й дивизии ПВО. Таким образом, в боевой состав округа вошли: 1-я армия ПВО (ОН) в составе четырех корпусов ПВО (ОН), 2, 3, 7-го корпуса ПВО, 15 и 18-й дивизии ПВО.

В январе 1960 г. было принято решение о создании первой отечественной системы ПРО – системы РТЦ-81. В составе Управления Московского округа ПВО в 1965 г. было создано Управление ПРО.

С начала 1960-х гг. в войска начали поступать новые ЗРК С-75 и С-125, а с 1965 г. – С-200, что способствовало значительному наращиванию боевых возможностей группировки округа в целом.

В 1965 г. Управление 15-й дивизии ПВО выбыло из состава округа, 18-я дивизия ПВО переформирована в 16-й корпус ПВО.

Состав округа не изменялся до 1988 г. С принятием на вооружение новых образцов вооружения росли возможности округа по предназначению.

Родился 29 марта 1965 г. в городе Хабаровске. Окончил Ярославское ВЗРКУ ПВО (с золотой медалью) в 1986 г., ВА ПВО в Твери (с золотой медалью) – в 1999 г., ВАГШ ВС РФ – в 2009 г. Последовательно прошел службу от начальника расчета до командира зенитного ракетного полка. С 2002 г. – начальник зенитных ракетных войск корпуса ПВО, с 2004 г. – заместитель начальника управления боевой подготовки ВВС, с 2009 г. – командир бригады ВКО, с 2011 г. – начальник штаба – первый заместитель командующего войсками Командования ПВО-ПРО. Указом президента Российской Федерации от 2 декабря 2013 г. назначен на должность командующего войсками Командования ПВО-ПРО.